Свежий взгляд на классику: в Свердловской музкомедии представили "Летучую мышь"

Если радость маскарада должна захватить всех, то... «Шампанское — в зал!», и зрителям, занявшим «счастливые места», предлагается по бокалу. Скорее всего — это «фишка» премьер, но... тоже интересно. Фото Дарьи Аксёновой.

Два ведущих театра области, два музыкальных гиганта — Екатеринбургский оперный и Свердловская музкомедия — вновь повергли зрителей в растерянность: куда идти в первую очередь? В минувшие выходные театры представили свои новые премьеры.š И там, и там — классика, но — в неожиданной интерпретацииš. В «Евгении Онегине» Екатеринбургского оперного заглавный герой предлагает Татьяне Лариной прокатитьсяššš на скутере, в «Летучей мыши» Свердловской музкомедии дирижёр Виктор Олин спускается на сценуššš откуда-Ÿто сверху.š В образе Иоганна Штраусаš. К счастью, новации — не эпатажа радиš.

Какой в них смысл? «ОГ» расскажет об этом, начав с Музкомедии уже потому хотя бы, что премьера здесь состоялась на день раньше.

Подобно тому, как в жанре оперы существует понятие «большой стиль», теперь, после премьеры «Летучей мыши» в Свердловской музкомедии, можно говорить об этом и в отношении оперетты. Академический, почти оперный, вокал. Масштабные мизансцены (на сцене — даже оркестр с оригинально, на качелях, появляющимся сверху дирижёром). Сочные декорации с гигантской люстрой в форме летучей мыши. Седьмая в истории театра постановка оперетты Штрауса по впечатлению явно претендует на первенство.

В искусстве любые рейтинги относительны. Но в чём седьмая «Летучая мышь» ставит безусловный рекорд, приумножающий, кстати, впечатление «большого стиля», так это в продолжительности спектакля. Почти четыре часа! При этом в спектакле нет знаменитой «сцены вранья» (помните? — про собаку Эмму), гипнотически завораживающей обычно публику. Но и без неё «гипноз» действует, спектакль завораживает, и только на финальных аплодисментах вспоминаешь: в нашей культурной столице, не отягощённой культурой общественного транспорта, надо ещё как-то добираться до дома.

Если в попытке понять причины успеха «препарировать» спектакль на составляющие, то может даже показаться: как много всего! Тут тебе и русские сани, и медведь, и дирижёр «из-под потолка». Тут и князь Орловский в неожиданном, женском исполнении (Музкомедия пригласила на эту роль солистку Екатеринбургского оперного Надежду Бабинцеву). По сути, Орловский, герой эпизодический в других постановках, становится заводилой улётного карнавала с экзотическими гостями, чего опять же в постановках обычно не бывает. Наконец — это и включённые в действие «цитаты» оперных арий: Альфред, пассия главной героини, из-за которого, собственно, и возникает неразбериха, — капельмейстер. Да ещё влюблённый. Да ещё подвыпивший... Видите, как много всего. Но в том-то и дело, что «препарировать» не хочется. Всё уместно и оправданно.

Дирижёр Виктор Олин спускается на сценуššš откуда-Ÿто сверху.š В образе Иоганна Штраусаš. Фото Дарьи Аксёновой.

Реальный факт, случившийся в Париже в XIX веке, мог стать основой сценической драмы. В духе лермонтовского «Маскарада». Но в руках Штрауса и его либреттистов превратился в светский анекдот — с переодеваниями, адюльтером, милыми пикантностями. Увы и ах, в советское время над либретто поработали хорошие драматурги М.Вольпин и Н.Эрдман, в результате чего важные детали первоисточника отошли на задний план, зато «собака Эмма» стала классикой жанра.

В последние годы к оригиналу «оперетты всех оперетт» обратились такие оперные титаны, как Большой театр, «Геликон-опера», Театр Станиславского и Немировича-Данченко. И Свердловская музкомедия вернулась к изначальной версии «Летучей мыши», вспомнив при этом о мотиве-первоисточнике создавшейся коллизии. Месть! Желание отомстить за давнюю шутку, обернувшуюся попранным достоинством. Ну да, мотив почти лермонтовский. К тому же актуальный сегодня. Светские рауты, эти ярмарки тщеславия, — не те же ли маскарады, когда человек примеряет на себя чужое «ego» и утрачивает собственное? Всё это ненавязчиво подчёркнуто (режиссёр Кирилл Стрежнев) в новой «Летучей мыши» — и в мстительных пассах нотариуса Фальке, и даже в честолюбивых помыслах Адели. Всегдашняя любимица публики, и эта героиня, оказывается, не на шутку амбициозна.

И всё же это — Штраус. Не Оффенбах с его мотивами пародии и сатиры. Именно — Штраус, адепт жизнелюбия, «счастья всем и задаром». И театр не склонен изменять ему. Напротив, вернувшись к каноническим деталям «Летучей мыши» (в частности — партия графа Орловского написана именно для меццо-сопрано, женского голоса, а танцевальный дивертисмент, обычно купирующийся, есть в оригинале), театр на полном ходу несётся к хэппи-энду. Увлекая за собой и зрителей. В спектакле достаточно «манков». Это и зажигательные, с юмором, танцы экзотических гостей на балу в хореографии Эдвальда Смирнова (не путать с Сергеем Смирновым!), и вкрадчиво-томная знаменитая «Du und du», и наконец — эксперимент: участие в спектакле контртенора. Голоса, редчайшего в наших музыкальных театрах.

«Счастлив тот, кто идёт мимо горя и забот» — дуэт Альфреда и Розалинды, один из череды хитов «Летучей мыши», в этом спектакле лейтмотив. Увы, «мимо горя и забот» получается не у всех. И не всегда. На этот случай есть строка-рефрен «Счастлив тот, кто идёт с улыбкою вперёд». Пафос тот же, мысль точнее. Уметь быть счастливым! Вопреки несуразностям жизни и чьим-то интригам. В годы войны в СССР офицеры, отправлявшиеся на фронт, имели внеочередное право на билеты в оперетту. Оптимизм жанра востребован и сегодня. Не потому ли, окатив зрителя жестокой правдой в недавней премьере «Ямы», театр решил смягчить наши сердца штраусовской «сказкой для взрослых»?

Областная газета Свердловской области