- Опубликовано в №180 от 28.09.2016
В минувший понедельник в Екатеринбурге прошёл концерт Земфиры – пожалуй, самой успешной российской певицы современности. Билеты на него были раскуплены в считанные дни. Это и неудивительно – столица Урала стала единственным российским городом, в котором была представлена обновлённая программа перед масштабным туром музыкантов по зарубежью. В Ельцин-Центр съехались поклонники со всей России – от Крыма до Дальнего Востока. Очередь перед входом начала формироваться за несколько часов до начала концерта.
На концерте в Екатеринбурге Земфира впервые исполнила две редкие песни из своего репертуара с аранжировками британцев. «Австралию» она пела в последний раз в 2012 году, а «Петарды», написанные в 1997 году, исполнялись вживую лишь однажды – в 2008 году в США
Земфира уже много лет почти не общается с прессой, не появляется на телеэкранах и не даёт интервью. Однако «ОГ» удалось побеседовать с членами её команды – техниками сцены сибиряком Антоном Кондаковым и венесуэльцем Лео Пересом. Антон и Лео – одни из лучших в стране звукорежиссёров, в туре Земфиры они отвечают за техническую часть.
– В октябре 2015 в Москву приехал гитарист группы «Radiohead» Джонни Гринвуд, я очень хотел поработать с ним даже бесплатно. Меня приняли в команду, всё прошло отлично, а потом тот же технический директор взялся за организацию тура Земфиры «Маленький человек» и снова позвал меня, - вспоминает Лео. - В последний момент им понадобился ещё один техник, и я порекомендовал Антона. У него огромный опыт такой работы, он отличный звукорежиссёр, поэтому его взяли.
– У нас с Лео студия звукозаписи в Москве, которую мы сами организовали шесть лет назад. Мы постоянно работаем там как студийные звукорежиссёры, а иногда ездим с разными артистами в туры, - добавляет Антон. - Так получилось, что я один из немногих русских людей в команде Земфиры, остальные - англичане. Меня взяли ещё и потому, что я хорошо знаю английский язык, часто работаю с иностранцами.
– У Земфиры репутация очень требовательного артиста, перфекциониста. Сложно с ней работать?
Антон Кондаков: У слов «перфекционист» и «требовательный» может быть разный окрас. В её случае он положительный, потому что она стремится к качеству. Именно для того, чтобы сделать самое лучшее турне, она привлекает иностранных специалистов. Звук, свет, видео – всё должно быть максимально крутое. И Земфира ждёт, что все вокруг тоже будут профессионалами. Если так и происходит, всё отлично работает, то она счастлива, и никаких проблем нет. Она просто очень крутой музыкант, у неё отличный вкус, и она хочет, чтобы всё вокруг этому соответствовало. Но её нельзя назвать жёстким человеком. Ни одного неадекватного требования от неё ни разу не было. Никаких капризов мы никогда в жизни не видели, ничего подобного.
Лео Перес: Но если ты сам не перфекционист, то тебе будет сложно с Земфирой.
– Земфира уже не раз повторяла, что очень довольна своими британскими музыкантами. Их уровень действительно выше, чем у россиян?
А.К.: У нас тоже есть талантливые музыканты, но в Лондоне совсем другой уровень. Там музыкальная культура развивается на протяжении уже почти ста лет, а у нас эта индустрия ещё довольно юная. Земфира хочет использовать зарубежный опыт, чтобы её собственный материал стал лучше. Наверняка ей как автору было непросто унять своё эго, отдать кому-то свои песни и попросить сделать аранжировки.Но она понимала, что англичане смогут сделать это лучше.
Она чуть ли не единственная сегодня, кто толкает вверх планку качества российской музыки. Благодаря ей музыкальная культура в стране растёт. Лет 15 назад нельзя было даже представить, что главный российский артист будет играть концерт в каком-нибудь Хабаровске с английскими музыкантами и техником сцены из Венесуэлы. А сегодня это происходит.
– Недавно за два месяца вы проехали с концертами по 20 городам России, впереди – ещё 16 шоу в Европе и Америке. Каково жить в таком графике?
Л.П.: Мы с Антоном любим нашу работу, нам неважно, в каких условиях мы находимся. Каждый раз, когда заканчиваем установку сцены и отладку инструментов, мы тщательно проверяем, как это всё будет звучать, пытаемся представить, что будут чувствовать зрители во время концерта. Неважно, сколько времени нам придётся на это потратить – четыре часа или восемь. Мы в любом случае хотим сделать всё лучшим образом.
А.К.: Как правило, на подготовку сцены уходит не меньше шести часов, это зависит от площадки. В Ельцин-Центре мы были с девяти утра до пяти вечера.
– Как вам площадка Ельцин-Центра?
Л.П.: Это не музыкальная площадка, поэтому она, конечно, не оптимальна. С акустикой помещения ничего не поделаешь, но концерт сыграть можно.
Лео (слева) и Антон уже не в первый раз в Екатеринбурге и отмечают, что с каждым годом город меняется к лучшему. Фото: Алёна Хазинурова
КстатиВ марте этого года Земфира заявила, что текущий тур для неё – последний. Однако позже пояснила: она не собирается прекращать давать единичные концерты, а лишь отказывается от длительных турне. «Фраза «это мой последний тур» означает ровно то, что означает, – последний тур. Формат туров для меня отныне исчерпан – тяжело, хлопотно, нервно. В своё время я отказалась от телеэфиров, после – от альбомов, но это всего лишь формы. Как я могу отказаться писать песни, если они пишутся?» – написала она на своей странице в инстаграм. | – Насколько концерты в разных городах отличаются друг от друга? Л.П.: Все концерты абсолютно разные. Здесь играют роль сотни факторов. Иногда аудитория более тёплая, и это сразу чувствуется. Иногда голос Земфиры звучит лучше. Есть моменты, о которых многие даже не задумываются. Представьте, у вас за неделю шесть перелётов из одного города в другой. Да у вас после такого может вообще не быть голоса! А она должна играть концерты каждый вечер. Место, где проходит шоу, тоже очень важно. Например, в Сочи на олимпийском стадионе была особая, совершенно потрясающая энергетика. Иногда всё идёт отлично, и все счастливы. А бывает, что с первых секунд возникает проблема за проблемой. Главное здесь – оставаться в здравом уме и сохранять голову холодной. Мы научились этому в этом туре. |
«Не переживай, коленки заживут»
Интересная деталь: Земфира подавала большие надежды в спорте – она была капитаном юниорской сборной России по баскетболу. В спорт её привёл Павел ГООГЕ – тренер, известный по работе в командах «СКА-Урал» (Екатеринбург), «Урал-Грейт» (Пермь), ЦСКА (Москва). «Тренер года» (1991 год) среди наставников детских команд, неоднократный победитель первенств России. Подготовил более 40 мастеров спорта, более 15 мастеров спорта международного класса, участвовал в подготовке шести заслуженных мастеров спорта.
– Я проводил занятие для ребятишек-третьеклассников 1979 года рождения, – рассказывает Павел Гооге. – И вдруг вбегает в зал девочка и бросает мяч в кольцо. Я ей говорю: «Что такое! Ты чего порядок нарушаешь! Если хочешь заниматься, бери форму и приходи в зал на занятие». Удивительно, но на следующий день она пришла. В форме. Стала заниматься. Она была очень подвижная, трудолюбивая, старательная и сообразительная. С ней всегда было интересно общаться. Спустя некоторое время вдруг пришла её мама и начала меня благодарить: «Спасибо вам! Земфира всегда была такой пацанкой, а к вам записалась – и начала носить юбки». Уже не знаю, почему на неё так повлиял спорт, не уточнял. Возможно, потому, что она была в команде пацанов – почувствовала себя среди них девушкой? Спустя некоторое время я понял, что надо её передавать другому тренеру – не может же она и дальше тренироваться с мальчишками. У меня профессия такая – давать старт.
Я перевёл её в другую спортшколу, к тренеру Юрию Максимову, поддержал, чтобы освоилась, не бросила. Ей трудно было, она была невысокого роста, а девочки в команде были крупнее её, опытнее. Но она терпела, падала, разбивала коленки. И постепенно стала лидером, капитаном команды. У неё был очень большой внутренний потенциал. Она вообще была всегда очень необычным, творческим человеком. Ещё и в музыкальной школе училась. И, конечно, в какой-то момент ей пришлось делать выбор между спортом и музыкой.
Потом я её на какое-то время потерял из виду. И однажды увидел клип. Ну, Земфира и Земфира. Поёт и поёт… А потом пригляделся – а это же Рамазанова! А потом у нас в 2004 году была игра с казанским «Униксом». И вот после игры мне говорят: «А у меня для вас сюрприз». И заходит Земфира. Мы обнялись, обменялись телефонами, поговорили… Я, конечно, не ожидал. Сейчас иногда перезваниваемся, общаемся.
Я не слежу внимательно за её творчеством. Но она – очень многогранный человек. Многое в себе несёт… Обладает предельной внутренней правдивостью. Это качество у Земфиры с детства – выкладываться по полной программе. Мне это очень близко. Наверное, поэтому тогда наши пути и пересеклись. Ей необходим был человек, который бы в нужный момент поддержал, направил, помог. Сказал: «Не переживай, коленки заживут»…
