Григорий СЛУЖИТЕЛЬ любителям театра известен как московский актёр Студии театрального искусства, для всех остальных он – писатель. Летом 2018 года в «Редакции Елены Шубиной» вышла его первая книга «Дни Савелия». Дебютный роман, высоко оценённый Евгением Водолазкиным, тут же попал в списки бестселлеров, а недавно – и в финал литературной премии «Большая книга». «Областная газета» побеседовала с автором о том, каково это ворваться в литературу с эпатажным романом, где главный герой – кот.
По сюжету обычный кот Савелий словно Одиссей отправляется в путешествие по городу, проводя в философских размышлениях времени не меньше, чем в пути. Савелий ходит по малоизвестным улочкам Москвы, попадет в разные семьи и передряги, прежде чем находит смысл своей жизни.
– Григорий, многие, если не все российские писатели, хотят издать книгу в «Редакции Елены Шубиной». Кто-то добивается этого годами, а у вас получилось с дебютным произведением…
– Не буду врать – это большое событие для меня. Я опубликовался в любимом издательстве, получил положительные отзывы от важных для меня людей. Несколько тиражей раскуплены, допечатывается следующий. Роман сразу стал «книгой месяца» в магазине «Москва». Это действительно приятно. Помню, как мне Елена Шубина сказала: «У тебя будет солидный первый тираж – 3 тысячи». Я, честно говоря, был несколько удивлён. Я совершенно не представлял себе современную ситуацию с тиражами. То есть буквально. У меня были какие-то советские представления: ну не знаю, тысяч там 100 или 150. Думал, сейчас так же (смеётся). Как всему этому не радоваться? Это было всё тем более неожиданно, что я был, скажем так, далёк от литературной тусовки. Но вышло как-то так.
– По-моему, критика окружала роман сразу, едва он поступил в продажу. Категоричнее всех высказалась Галина Юзефович, написав, что «роман про котиков» – это на самом деле роман про людей, но с ненужным мимимишным бэкграундом.
– Ну да, я читал этот отзыв. При всем моём уважении к Галине Леонидовне, воспринимать его всерьёз не стоит. К моей книге он не имеет отношения. Все эти обвинения в милоте… Это не милота, это нежность, и говорю я это, не стесняясь. Да, Савелий вспоминает своё детство с любовью, но даже здесь, в том, как я описывал это, есть некоторая, что ли, ирония, сознательная стилизация. И потом на протяжении всей книги я менял регистры, это была одна из главных творческих задач. Язык в середине книги или тем более в конце совсем другой. Потом, это не метафора, не иносказание, но и не зоологический роман. Я даже в Фейсбуке написал в шутку, что стоило повторить приём Евгения Водолазкина. У него на обложке «Лавра» написано – неисторический роман, а у меня он незоологический. Конечно, Савелий до некоторой степени антропоморфен – да, но и это определённая условность. Савелий – кот, и у него, безусловно, человеческое мышление, хотя у него есть и обычные кошачьи повадки, и они преобладают – только и всего.
– Вы публичный человек – актёр со стажем, а критика всё равно вас задела…
– На самом деле я человек сомневающийся. Но, написав книжку, понял, что она получилась. И получилась такой, какой я хотел её видеть. Я не предполагал, что судьба у книги сложится так счастливо и так быстро: дебют, в журналах не печатался, в Липки не ездил и даже ничего про литературные семинары не слышал. Но не буду кокетничать: я дописал книгу и был доволен результатом. И не то чтобы забыл про сомнения и страхи, но они ушли в сторону. Положительных статей было гораздо больше. Да, поначалу как-то мог близко воспринимать резко негативные отзывы, но потом стало просто всё равно. Человек так устроен: прочитаешь десять положительных рецензий – одобрительно кивнёшь и забудешь, а злобную одиннадцатую будешь помнить долго. Всё это, в конце концов, не важно. Один и тот же критик написал про Савелия хорошо, через несколько месяцев – плохо. И что? Надо с юмором к этому относиться. И потом: поверьте все писатели, вне зависимости от статуса и возраста, сидят и внимательно вычитывают отзывы на свои книги. Это естественно.
– Знаете, а у меня был иной конфликт с книгой. Вы – молодой автор, а текст полон философских размышлений в стиле: «И вот он я – одетый в чужую одежду, фаршированный чужими мыслями, напичканный всяким хламом», будто человек в возрасте подводит итоги.
– Надо понимать, что книга не возникла в одночасье – сел, хрустнул пальцами и решил поиграть в писателя. Прежде чем стать профессиональным писателем, надо стать профессиональным читателем. Но писал я почти каждый день. Всякие заметки, наблюдения, образы, воспоминания, но «Дни Савелия» самый первый законченный опыт, над которым шла работа два с половиной года. Со мной за это время столько всего произошло, больше плохого, поэтому история романа — это череда расставаний и потерь. И я убеждён – писать нужно тогда, когда болит. А иначе не стоит этим заниматься. Но у этой медали есть обратная сторона. Я не люблю тот пласт современной литературы, где читателю подсовывают некий суррогат боли. Не люблю, когда в тебя насильно ложками засовывают «лютую житуху» и выдают это за какой-то экзистенциальный ужас или так называемое знание жизни. Боль не всегда так уж очевидна. Её можно преподносить более отстранённо, через юмор. Вот мой Савелий чем больше живёт, тем меньше в ней что-то понимает. Я любой убеждённости предпочитаю удивление. И потом… Недавно читал Андре Моруа, биографию Пруста. Он там пишет про него: «Есть писатели, искажающие жизнь, а есть, её преображающие». Скорее, отношу себя ко вторым. Я не веду речь об эскапизме, что надо закрывать глаза и не описывать наши серые заборы, нищету и прочую хтонь. Или вообще какие-то остросоциальные проблемы… Но литература не должна обслуживать хештеги соцсетей. Писать о нынешней жизни в её острых проявлениях надо, но, не очерняя её. Русская литература по природе своей человечна, она утешает.
– Ранее в разговоре был упомянут ещё один главный герой этой истории – Евгений Водолазкин. Вас часто спрашивают о нём, вашем знакомстве… Не смущает, что вы оказались немного в его тени?
– Шикарная тень, на мой взгляд (улыбается). Но сравнивать нас не стоит. Это человек, который дал мне билет в литературу. К слову, я принципиально не хотел отправлять ему рукопись. Поэтому первой прочитала роман замечательная писательница Марина Степнова. Потом мне удалось отослать рукопись Александру Гаврилову. Их отзывы меня вдохновили. И только потом я решился показать текст Евгению Германовичу. Он долго не отвечал, недели три. А потом утром пришла СМС: «Скажу одно: слёзы на глазах. Это глубоко. Стиль хорош. Вечером созвонимся». Уже позже он мне сказал: «Хорошо, что ты мне отправил текст с комментариями других критиков. Иначе я бы читать не стал».
- Опубликовано в №105 от 20.06.2019
