6 декабря состоялось первое заседание рабочей группы при губернаторе Свердловской области по делам казачества. О проблемах, которые решает этот орган, нашему корреспонденту рассказал заместитель председателя правительства Свердловской области, атаман Оренбургского войскового казачьего общества генерал казачьих войск Владимир Романов.
—Владимир Иванович, областной закон о поддержке казачества был принят ещё в июне 2011 года. Почему ваша рабочая группа собралась на организационное заседание только сейчас?
—Рабочая группа по делам казачества у нас существовала и раньше, но в прошлом году она была образована распоряжением главы администрации губернатора, а теперь её статус повысился — 14 ноября новый состав группы утверждён распоряжением губернатора Евгения Куйвашева. В группе 28 человек — это представители всех министерств областного правительства. Собираться будем раз в квартал для выработки решений.
—Каких именно решений?
—Работы нам предстоит много. Прежде всего продолжим регистрацию казачьих обществ и будем развивать нормативно-правовую базу. Это очень серьёзная работа, мы её должны завершить к весне, после чего состоится большой всероссийский казачий круг, где будет создано единое Российское казачье войско, избран его верховный атаман и сформированы органы управления. Но до этого надо зарегистрировать в Минюсте все казачьи общества, входящие в государственный реестр. Но главное, нам нужна нормативно-правовая база для того, чтобы реестровые казачьи общества могли заключать договоры о предоставлении им государственной или иной службы. Это участие в охране общественного порядка, в охране государственной границы, в тушении лесных пожаров и ликвидации последствий техногенных аварий.
—А каков вообще юридический статус казачьего общества? Это общественное объединение, некоммерческое партнёрство или нечто иное?
—Статус тоже надо определить более чётко. Ведь казачьи общества уже достаточно организованы, структурированны, делают немало добрых для общества дел — в охране общественного порядка участвуют, в охране государственной границы участвуют, военно-патриотическим воспитанием занимаются, казачьи кадетские корпуса создают. Например, были в Богдановиче два брошенных здания бывшего техникума. По инициативе казаков, при поддержке местной администрации мы создали там казачий кадетский корпус, он уже второй набор провёл. В этом году в него уже конкурс был 12 человек на место при предварительном отборе. А при окончательном отборе — четыре человека на место. В предварительном отборе на местах участвуют атаманы отделов и станиц, а рекомендации кандидатам в кадеты дают священнослужители, окормляющие эту территорию. Уже одно это оправдывает существование нашего казачьего войска.
Развитием традиций и культуры казачества, работой с молодёжью, военно-патриотическим воспитанием мы тоже занимаемся постоянно. Сейчас в лицее полиции ГУВД в Екатеринбурге создаём казачьи кадетские классы. В других муниципальных образованиях создаём казачьи кадетские клубы. Уже более 750 молодых ребят активно занимаются в этих классах, клубах. Эти ребята участвуют во всех наших мероприятиях и на уровне области и на уровне федерации. На соревнованиях в Москве, где собираются представители всех казачьих войск, в том числе таких крупных, как Донское и Кубанское, наши казачата всегда занимают призовые места.
- Но в Свердловской области есть и другие кадетские корпуса. В чём отличие казачьих от десантных, например, морских, пограничных?
- Наше отличие в том, что мы больше даём воспитанникам знаний по отечественной истории, больше внимания уделяем воспитанию нравственности, духовности.
- Когда говорите о духовности, подразумеваете приобщение казаков к православию?
- Нет. Когда мы говорим «казак без веры не казак», то, конечно, в первую очередь подразумеваем православное христианство, к которому относит себя 80 процентов населения нашей страны. Но мы понимаем, что живём в многонациональной, многоконфессиональной стране. Мы помним, что башкирские и татарские подразделения, например, активно воевали в составе уральских казачьих формирований в войне 1812 года,
- Вы говорили, что казаки записываются в госреестр. Его численность кем-то определяется?
- Численность реестра никто не определяет. Сейчас в нашем Оренбургском войске около 30 тысяч записавшихся в реестровые казаки и готовых нести государственную службу. В Свердловской области их около семи тысяч, хотя всего в Свердловской области считают себя казаками более 12 тысяч человек. То есть около пяти тысяч состоят в общественных казачьих организациях. Они пока не готовы взять на себя обязанности по несению государственной службы, но большинство из них рассматривают своё пребывание в общественной организации как ступень для перехода в госреестр. Поэтому цифру семь тысяч мы не рассматриваем как навсегда установленную.
- Как вы относитесь к недавно прошедшему учредительному съезду Казачьей партии?
- Реестровый казак, согласившийся взять на себя обязанности нести государственную службу, должен оставаться вне политики, а значит, вне партий. Как и военнослужащий, он должен быть готов выполнить приказ государства, а не какой-то конкретной политической силы. Не записавшиеся в реестр члены общественных казачьих организаций могут состоять в партиях.
- Но ведь возглавил Казачью партию вице-губернатор Ростовской области, атаман Всевеликого войска Донского...
- Насколько мне известно, он не реестровый казак. Кстати, в ведущих казачьих войсках, Донском, Кубанском, пока тоже ещё не всё идеально. Хотя в каждом из них реестровых казаков более чем по 100 тысяч, проблемы у них такие же, как и у нас, главная из которых — неопределённость юридического статуса их организаций. Знаю, что атаман реестрового Всевеликого войска Донского казачий генерал Виктор Водолазский в Казачью партию не вступал.
- Нереестровые казачьи структуры, которые работают у нас в области, вам не подотчётны?
- Мы приняли решение, что войсковой атаман реестрового Оренбургского казачьего войска, который избран казачьим кругом и утверждён Президентом России, которому присвоен чин генерала казачьих войск, курирует все казачьи организации на территории своего войска, в том числе и общественные. Например, в состав рабочей группы по делам казачества при губернаторе Свердловской области вошёл и атаман казачьего войска, которое является общественной организацией. Это Анатолий Гаврилов, атаман Исетского отдела всероссийской общественной организации «Союз казаков». Он толковый, грамотный казак, но по своим убеждениям в реестровые казаки не вступает, и это его право. Тем не менее мы с ним конструктивно сотрудничаем по многим вопросам и многие мероприятия проводим совместно. К тому же я уверен, что после решения вопроса об официальном обязательном предоставлении казакам государственной службы количество общественных казачьих организаций уменьшится, а численность реестровых возрастёт. Ведь казаки смогут решать в наших реестровых войсках и вопросы своего трудоустройства.
- В дореволюционной России казак за службу освобождался от уплаты податей и получал право на владение землёй. А в современных условиях чего ждёт казак от государства?
- Сейчас казак рассчитывает на получение от государства возможности служить ему. Хороший пример показали в Краснодарском крае. Там из бюджета выделили средства и отобрали около тысячи казаков, которые за вознаграждение занялись охраной общественного порядка в населённых пунктах. Первоначально было очень много критики такого решения, но уже через 20 дней от местного населения пошли только положительные отклики.
- А что мешает применить такой опыт в Свердловской области?
- У нас такой опыт тоже есть, но только на уровне муниципалитетов. Там, где местные власти изыскали возможность профинансировать привлечение казаков к охране общественного порядка, опыт оказался удачным. Мы тоже получаем только положительные отзывы и от местных властей, и от населения. Ведь даже одно присутствие казаков на улице в вечернее время сдерживает молодёжь от правонарушений. Казаки — люди местные, их знают, к их мнению прислушиваются. Когда к группе молодых ребят, ведущих себя слишком развязно, подойдут солидные 40—50-летние уважаемые люди в казачьей форме, сделают замечание, это обычно действует...
- По телерепортажам, где нам показывают такие казачьи патрули, складывается впечатление, что казаки — это люди, в основном, солидного возраста. А молодёжи у вас в реестрах мало? Или их такая служба не прельщает?
- Молодёжи у нас много. Просто для службы по охране общественного порядка мы действительно отбираем самых опытных, зрелых людей. В первую очередь имеющих опыт службы в армии, в правоохранительных органах.
- Можете назвать конкретные адреса в Свердловской области, где казаки уже несут службу по охране общественного порядка?
- Таких адресов очень много. Это Богданович, Пышма, Белоярский городской округ, город Заречный. Много адресов могу назвать.
- А в Екатеринбурге?
- В Екатеринбурге у нас была попытка привлечения казаков к охране общественного порядка в лесопарковых зонах, но она не получила развития из-за отсутствия необходимой правовой базы.
- Недавно завершена работа над областным бюджетом. В прессе были и критические высказывания о якобы слишком большом финансировании казачества из государственной казны...
- Это не так. У нас в региональном бюджете есть отдельный раздел расходов на патриотическое воспитание населения, а в нём небольшой подраздел о средствах, которые направляются на поддержку мероприятий по линии казачества. В 2011 году на эти цели было направлено 8,5 миллиона рублей, в 2012 году — 10,9 миллиона, а на 2013 год выделено 6,7 миллиона рублей. Это всего три процента от всей суммы расходов, направляемых на патриотическое воспитание. Но мы не в обиде. Я считаю, что казаки не должны с протянутой рукой просить у государства деньги. Они должны уметь сами зарабатывать. А от государства нам нужна только законодательная база, которой пока, увы, нет.
