Это направление медицины не стоит на месте, но и недуг, с которым оно борется, всё ещё остаётся в ранге серьёзнейших. Смертность от злокачественных новообразований занимает второе место после сердечно-сосудистых заболеваний.
Разговор на эту тему с главным врачом Свердловского областного онкологического диспансера, главным онкологом области Вячеславом Шаманским состоялся накануне Всемирного дня борьбы против онкологических заболеваний.
Досье «ОГ»
- Вячеслав Шаманский, главный онколог Свердловской области, заслуженный врач РФ, кандидат медицинских наук.
- В 1979 году окончил Свердловский государственный мединститут. Работал в Михайловской городской больнице сначала хирургом, затем главным врачом. С 1984 года трудится в Свердловском областном онкологическом диспансере, ныне — главный врач.
— На учёте в онкослужбе области сейчас состоит 0,6 процента населения. Каждый год в регионе регистрируется более 16 тысяч новых случаев злокачественных новообразований. Если говорить о ситуации в целом, то общие показатели стабильны, и если вдруг обычного прироста в 1,5 процента не будет, я подумаю, что имеют место невыявленные онкозаболевания. Прирост связан в том числе с увеличением продолжительности жизни людей: ведь основная доля наших пациентов — люди старше 60 лет.
— А как же детская онкология?
— К сожалению, дети тоже болеют, но заболеваемость среди них не растёт. Если говорить про онкологию органов, то это в основном опухоли головного мозга и почек, 120–130 человек в год. А вообще, онкологические заболевания всё же — возрастные. В западных странах сердечно-сосудистая патология ниже, чем у нас, травм меньше, отравлений, но онкология там давно на первом месте — именно из-за высокой продолжительности жизни.
— Меняется ли как-то картина локализации онкозаболеваний?
— По-прежнему на первом месте у мужчин остаётся рак лёгких. На втором — рак предстательной железы. У женщин на первом месте — рак молочной железы, на втором злокачественные заболевания кожи. Хочется в который раз призвать наших людей внимательно относиться к себе и своему здоровью. Наши люди почему-то надеются либо на авось, либо на врачей, снимая с себя всякую ответственность. Но ведь если врач обнаруживает рак молочной железы в третьей и четвёртой стадии, то он вправе спросить пациентку: как она могла не увидеть явные симптомы заболевания?
— Хорошо, ну а другая часть населения — сознательная, каким образом может пройти обследование?
— Женщинам необходимо делать маммографию раз в год, посещать гинеколога, а также пройти УЗИ брюшной полости. Первичные опухоли, если они есть, будут обнаружены и затем успешно вылечены. Также диагностика на ранней стадии проводится во время медосмотров на предприятиях, при диспансеризации. Можно раз в год сделать компьютерную томографию, магнитно-резонансную томографию, не так уж дорого это стоит — порядка трёх тысяч рублей. Каждый человек должен быть онконасторожен.
— А диспансеризация помогает выявить патологию на ранней стадии?
— Двадцать процентов онкозаболеваний первой и второй стадии выявляется через диспансеризацию. А заболевания первой-второй стадии успешно лечатся, и сегодня уже насчитывается 83 тысячи таких «наблюдаемых больных» — тех, кто пролечился и живёт дальше. С 2000 года этот показатель вырос более чем на 20 тысяч — с 60 тысяч.
В тему
В 2012 году уральская онкослужба попала в федеральную программу по модернизации. И за два года базу полностью переоснастили — был куплен новый магнитно-резонансный томограф, гамма-камера, эндоскопическое оборудование и многое другое. Открыты паллиативные отделения в области, дневной стационар для проведения химиотерапии, где проводится 5 тысяч курсов лечения в год. Сейчас планируется открыть дневной стационар по лучевой терапии на 20 коек, ремонт помещения уже сделан.
— Такое успешное лечение стало возможным благодаря новым технологиям?
— Технологии шагнули вперёд, и теперь мы лечим пациентов, которые раньше признавались неизлечимыми. Сейчас мы можем одновременно оперировать и опухоль, и метастазы — случаи, которые раньше лечению не подлежали. Проводим операции при наличии метастазов в головной мозг, печень, лимфоузлы. Берём пациентов с четвёртой стадией онкозаболеваний. Конечно, это не значит, что мы стали всемогущими и можем с успехом прооперировать любую опухоль. Но у нас в области снизилась летальность на первом году жизни — это, кстати, лучший показатель в России: 23 процента против 25 общероссийских. Областной показатель проживших пять и более лет у нас также выше российского. За 2014 год убавилось больных с четвёртой стадией рака — 19,4 процента (в 2013 году — 19,7). Прибавилось с первой-второй стадией — 55,6 процента (в 2013 году — 54,8). Стремиться надо к 75–80 процентам.
— Бывает, что у человека возникает рак и два, и три раза?
— Скажу больше: иногда даже и четыре, и пять. Основной прирост идёт как раз за счёт этих больных. Раньше как было: у человека обнаруживали рак, лечили, но человек умирал. Теперь стали лучше лечить: один рак излечили, но появляется второй, третий… Я называю это раковой болезнью. Ведь раковые клетки существуют у всех, и если у кого-то они развиваются настолько интенсивно, что возникает по нескольку раков, то это значит, что в организме человека произошла какая-то очень сложная поломка… Но мы вылечиваем и таких больных, с несколькими раками.
— К слову, о врачах: как у нас с кадрами в Екатеринбурге и в области?
— По-разному. Онкологами наш диспансер сегодня укомплектован. Но нам нужны такие специалисты, как радиологи, патанатомы, клинические фармакологи. В Каменске-Уральском штат более-менее укомплектован, в Нижнем Тагиле ситуация хуже: туда почему-то неохотно едут. Переобученных районных онкологов — 50 процентов, остальные — специалисты-совместители, прошедшие подготовку по онкологии. Зарплата у них достойная. Правда, врачи работают на полторы-две ставки, берут дежурства, работают совместителями.
