Материнское счастье Людмилы Бронниковой

Вот и наступили они — счастливые дни семейных праздников, открывающих новый год. Сочельник, Рождество, святки — они наполняют сердце радостью, призывают к встрече с теми, кто нам близок и дорог. В доме тагильчанки Людмилы Бронниковой в эти дни яблоку негде упасть. Сюда на рождественские каникулы съехались её дети и внуки. Их очень много, ведь эта женщина, опираясь на помощь мужа, подарила семью отверженным детям наравне со своими. Из чего же оно складывается — мамино счастье? Ответы — у героини сегодняшней рубрики «Персона».

—Людмила Михайловна, все мы родом из детства. В какой семье выросли вы?

—Я родилась в Полевском и до сих пор считаю свою малую родину самой красивой. Рядом Азов-гора, Думная, пруд — все эти места когда-то прославил Павел Бажов. Росла я в многодетной семье. Нас у родителей — Михаила Васильевича и Анастасии Ивановны Трухиных — было шестеро. Отец, бывший фронтовик, работал на криолитовом заводе. Производство тяжёлое, вредное для здоровья, и мама учила детей уважать его труд. К приходу папы на столе всегда был горячий обед, в доме чистота и покой. Это я впоследствии тоже взяла за правило.

Мама работала в медсанчасти в грязелечебнице, и мы, конечно, помогали ей по хозяйству. Дом был у нас свой — корова, огород. Примечательно, что я была третьей дочкой, а считалась главной маминой помощницей. Ранним утром, как только мама загремит заслонкой у печи, я уже вскакиваю с кровати. Старшие сёстры ещё спят, а мы с ней пирожки-шанежки на противень выкладываем. И корову научилась доить первая, чем очень тогда гордилась.

—А как судьба привела вас в Нижний Тагил, на Вагонку?

—В школе я стихи писала, немецкий язык хорошо знала. Поэтому после окончания средней школы поехала в Нижний Тагил поступать в пединститут. По конкурсу не прошла, решила устроиться на Уралвагонзавод. На производство меня не взяли из-за плохого зрения, отправили в бюро детских садов. Так я с работой определилась и с жильём. Год пожила в бараке, а потом перевели в новое общежитие.

Вот от такой девушки потерял голову тагильский танкист. Фото из личного архива Людмилы Бронниковой.

—А суженого как встретили?

—В общежитии и встретила. Я была девушкой боевой, активной. Выбрали председателем совета дружины, то есть ответственной за порядок в общежитии. При первой встрече Михаил так смешно поздоровался: «Наше вам с кисточкой!». Запомнился мне. Ну, и я, видимо, ему приглянулась. В следующий раз вроде в шутку поинтересовался, не собираюсь ли я замуж. Ответила так же: мол, нельзя мне — 18 лет исполнится только в августе. Обещал обождать. Так вот посмеялись-пошутили, а в октябре свадьбу сыграли. Поехали в гости к его родителям в Кировскую область знакомиться, а те уже продукты и спиртное запасли. Пришлось срочно моих родителей вызывать.

—Двух первых девочек вы удочерили, когда вам ещё даже не исполнилось 20 лет. Как пришли к такому решению?

—Почти сразу после свадьбы я перенесла ангину, осложнение было очень тяжёлым. Ноги перестали слушаться, муж носил меня на руках по квартире. В больнице провела несколько месяцев. Врачи тогда предупредили: детей, всего вероятнее, не будет. Это было и для меня, и для мужа настоящим ударом, ведь мы мечтали о большой семье. Решили втайне от родных удочерить двух девочек. Сразу двух, чтобы лишний раз не пришлось оформлять документы.

Помню своё состояние в то время. В детском саду, где я работала, была женщина, которая счёт потеряла сделанным абортам. Она возвращается с очередной операции, а я думаю — сколько бы Бог дал мне детей, столько и родила бы... И в плач.

По всем роддомам и домам малютки стали мы с мужем искать брошенных двойняшек. Я сшила себе платье со множеством оборок, чтобы все думали, что я в «интересном» положении. Наконец 10 апреля 1974 года инспектор сообщила, что женщина в тагильском роддоме оставила двух девочек. Обе здоровы, их можно забирать. Как мы обрадовались! Документы были готовы, даже нарядные розовые конверты мы уже купили, нужно было только одобрение комиссии в горсовете. Там на меня посмотрели с недоумением: зачем такая обуза молодой женщине? Я сослалась на невозможность иметь собственных детей. Разрешение было получено. С двумя свёрточками мы отправились в гости к моим родителям, вроде как погостить, показать новорожденных, а соседям муж сказал, что меня увезли в роддом. И пока девочки не повзрослели, пока мы не стали в 90-е годы участниками программы «Семейный детский дом», никто в нашем окружении не знал, что первые двойняшки — приёмные дети. И сами девочки — Юля и Диана, конечно, ни о чём не догадывались.

Отсчёт счастливым семейным годам идёт от первых двойняшек. Фото из личного архива Людмилы Бронниковой.

—Диагноз о бесплодии, к счастью, оказался ошибочным...

—Да, уже в 1975 году я родила Леночку. Решили с мужем, что это дар свыше, и мы будем с благодарностью принимать рождение каждого ребёнка. Супруг меня поддержал в решении иметь много ребятишек, и вскоре у нас родились ещё две дочери — Евгения и Василина. В 23 года я стала многодетной мамой и получила первую награду — медаль материнства.

—По фильму «Однажды двадцать лет спустя», где роль многодетной мамы сыграла Наталья Гундарева, мы знаем, что к почётным званиям государство, к сожалению, не прикладывало практически никаких материальных благ. Родители сами решали проблемы с жильём, пропитанием, обуванием-одеванием ребятни. Как со всем этим справлялась ваша семья?

—Муж работал на Уралвагонзаводе. Для тагильчан этот факт объясняет всё. Во-первых, у водителя-испытателя танков хорошая зарплата. Во-вторых, завод в те времена действительно заботился о своих работниках. С пополнением в семействе нам стало тесно в однокомнатной квартирке, которую мы получили после свадьбы на предприятии. Муж пошёл работать в заводской «самстрой», но ждать получения большой квартиры было очень сложно. Я решилась на отчаянный поступок — пошла прямо домой к директору УВЗ Ивану Фёдоровичу Крутякову. Представилась: я — жена Бронникова, и попросила дать нам квартиру как многодетной семье, до сдачи нового дома.

Визит домой к директору оборонного предприятия с личной просьбой был сродни преступлению. Это мне и объяснил на следующий день заместитель директора Яков Андрианович Черемных. Отчитал сначала, а потом помог. И не единожды. Понял, что наша семья действительно нуждается в поддержке. От завода нам выделили четырёхкомнатную квартиру, которую мы поменяли на дом площадью 176 квадратных метров, в котором живём и сейчас. Михаил вернулся в 130-й цех. Можно сказать, что муж на своём танке «вёз» нашу семью, а завод ему помогал, чем мог.

Я тоже по возможности трудилась. В перерывах между декретными отпусками работала в детсадах то воспитателем, то поваром, то завхозом. Общий стаж в дошкольных учреждениях — 15 лет. Да ещё подрабатывала художником-оформителем в магазинах. Эта работа очень выручала: в торговле за выполнение заказа я получала «натуральную» оплату.

—Людмила Михайловна, к 1978 году ваша с супругом мечта сбылась: у вас большая семья, просторный дом, интересная работа. Но вы продолжили усыновлять сирот. Что побудило вас к продолжению столь трудной миссии?

—Видимо, дарить семейное счастье детям, попавшим в жизненный тупик, было нашим с мужем предназначением. А толчком к продолжению усыновления послужила тяжёлая болезнь младшей дочери. В 1980-м у совсем крошечной Василины диагностировали сужение дыхательных путей. В больницу её привезли в критическом состоянии. Дежуря у кроватки дочери, я ещё присматривала и за мальчиком-сиротой, лежавшим в этой же палате. Вот и дала тогда зарок: если Василина поправится, заберу и этого ребёнка. Дочка выздоровела, а мальчика взять не удалось — у него нашлись родственники. Тогда мы с мужем решили усыновить других малышей. Взяли трёх мальчиков, а двух сыновей я родила сама. Потом из Ревды двух девочек привезли... В итоге у нас стало 12 детей.

—Мать-героиня, которой нет и тридцати. Этот факт достоин Книги рекордов Гиннесса. Наверное, избранный вами путь вызывал у окружающих разные чувства? Какова была оценка государства?

—Орден «Мать-героиня» мне вручал в 1982 году Борис Николаевич Ельцин, занимавший тогда пост первого секретаря Свердловского обкома КПСС. Вручение госнаград проходило торжественно — в оперном театре. Перед началом ко мне подошла женщина из оргкомитета и посетовала: что ж мама-то не приехала, кому мы должны медаль вручать, вам что ли? А когда я представилась, все ахнули, ведь в тагильской делегации я была самой молодой!

Традиция делать общий портрет на зимних каникулах родилась тридцать лет назад. Фото из личного архива Людмилы Бронниковой.

Конечно, не все понимали, зачем мы окружили себя ребятишками. Трактовали по-своему. Но близкие люди и заводчане всегда нас поддерживали. Семья строилась на чётком распределении обязанностей. Михаил приносит в дом деньги, отвечает, как и положено мужчине, за строительные и технические вопросы в хозяйстве, помогает детям с уроками в точных науках. Я веду хозяйство, решаю «бумажные» проблемы в администрации и в управлении соцзащиты, учу детей рукоделию, кулинарии и готовлю со школьниками гуманитарные предметы.

Конечно, забот у многодетной мамы много, но и поводов для радости предостаточно. Делаем, например, вместе мягкую игрушку. Ребятня облепит стол, все стараются: вырезают, смётывают, набивают части ватой. В такие вот минуты и чувствуешь себя счастливой.

—Сейчас идут рождественские каникулы. Как принято в вашей семье встречать Новый год, Рождество?

—Главная традиция — общий сбор. Стараемся собраться вместе. Даже дети, живущие на другом конце страны, приезжают. К приёму гостей готовимся с ребятами: ёлку наряжаем, у ворот снеговика лепим. Вспоминаем любимые блюда приезжающих и стараемся их порадовать. В последние годы в городском доме стало тесно собираться, перенесли семейный праздник в наш дом в Балакино.

—Именно ваше большое семейство первым в Нижнем Тагиле получило статус «семейного детского дома»?

—Нет. В 1988 году вышло постановление правительства о создании детских домов семейного типа. Одна из тагильских семей, где было семь своих и трое опекаемых детей, решила тогда участвовать в эксперименте. Нам тоже предложили участие в этой программе, но мы были не готовы. Не хотелось раскрывать тайну удочерения, пока старшие девочки не повзрослеют. В 90-е годы мы получили статус «детский дом семейного типа», начали брать детей под опеку. Во «второй волне» 15 мальчиков и девочек.

—По какому принципу выбираете детей в детдомах?

—Как-то на сборе приёмных семей я познакомилась с супругами Радченко из Калуги. Они, прежде чем взять ребёнка, проводили специальные тесты, отбирали одарённых малышей. Мы же брали и здоровых детей, и с отклонениями в развитии. Сколько сил было потрачено, сколько раз пришлось съездить на юг, чтобы одну из девочек вылечить от себорейной экземы. Были и дети с замедленным психическим развитием, олигофренией. Пусть организаторы элитных приёмных семей гордятся тем, что все их воспитанники получили высшее образование. Я довольна, что мои дети успешно окончили обычную школу, овладели нужными профессиями, обеспечены жильём, создали семьи, внуков мне дарят. Разве плохо?

Каких-то постоянных правил при выборе детей нет. Покажут в детдоме ребёнка, про судьбу его горькую расскажут. Чувствую, что пришёлся человечек к душе, иду советоваться с семьёй. А как вы думали?! Мы каждого новичка принимаем при одобрении всех членов семьи — больших и маленьких.

—И всё же какие пути привели в ваш дом столько малышей?

—Разные. Бывало, поручали нам временно за детьми присматривать. Например, на каникулы. Но за три месяца я с ними и на юг съезжу, и нанянчусь-наиграюсь. К осени они уже мамой меня зовут, привыкают. Как отдать? Так в 1992 году в семье четырёхлетний Саша появился.

У Алёны тоже своя история. Принесли на «смотрины» кроху с уставшими глазами... Запала девочка в душу, всё время про неё думала. Узнала, что она больна олигофренией, и ещё жальче её стало. Взяли, вырастили. Теперь она отдельно живёт, работает. А всё равно чуть не каждый день к нам приходит. Постряпать любит, малышам помочь — добрая, рассудительная девушка выросла.

—Дети с радостью покидают детдом?

—В основном — да. Но бывают и исключения. Взять хотя бы самую младшую девочку — Машу. К семи годам у неё уже был горький опыт неудачного удочерения за границу. Девочка никому уже не верила, слыла своенравной. Пошла я к ней в коррекционный детдом не одна, взяла с собой Алину — машину сверстницу, Олю и Сашу. Вместе в спортзале тогда поиграли с мячом. Потом на пикник Машу взяли с собой на поле Любви — замечательное место отдыха на Вагонке. После этих шашлыков стала она к нам в гости приходить. Наконец, согласилась переехать. Вот в назначенный день приезжаем за ней, а она заявляет: не знаю, пойду ли с вами. Гляжу, а у неё уже все вещи в сумку собраны. Значит, просто характер показывает. Увидев, как мы расстроились, «оказала нам честь», села-таки в машину. Было это два года назад. Теперь они с Алиной вдвоём в комнате живут — самые маленькие, самые последние наши девочки.

—Последние. Это вы твёрдо решили?

—Да, решили. 27 детей для приёмной семьи не много. Я знаю семьи с таким же статусом, в которых жили более 50 воспитанников. Сейчас оплата воспитателей в приёмной семье идёт по тому же «подушевому» принципу, что и у школьных учителей. Это может подталкивать людей брать как можно больше детей. Считаю это недопустимым. Мы с мужем всегда стремились к тому, чтобы наши дети чувствовали себя домашними, чтобы на всех хватало внимания и нежности. А если воспитатели с трудом запоминают имена подопечных, какая же это семья?..

Кроме того, с достижением 18 лет официально мы перестаём быть наставниками наших детей, а фактически — нет. Кто им ещё поможет в решении квартирных проблем, трудоустройстве, воспитании собственных ребятишек?

Мы не отталкиваем от себя повзрослевших детей, остаёмся единой семьёй. Купили дом в селе Балакино для загородного отдыха, сейчас рядом с ним всем миром возводим ещё один, чтобы не тесниться. Внуки (их у нас уже 14) очень привязаны к бабушке и дедушке. Малышня по вечерам спорит за почётное право спать рядом со мной...

Когда брали Машу, договорились с мужем, что на ней закончим свою деятельность, не молоденькие уже. Хотя жизнь — вещь мало предсказуемая. Вот сейчас приходит в гости к нам девочка, попавшая в трудную жизненную ситуацию. И по ночам снова не спится, всё думаю — как защитить её от жестокости взрослых?

Награда «Благородному родительству — благодарное детство».

—Наверное, вам уже задавали вопрос, делите ли вы детей на своих и приёмных. Скажите честно.

—Делю. Только не так, как предполагают недоброжелатели. Мне взятых детей жалко настолько, что словами не выразить, ведь у каждого маленького человечка за спиной огромный груз обид, страхов, предательства. Они многое перенесли, ожесточились, превратились в маленьких старичков. Всех их когда-то бросили родные люди, отказали им в счастливом детстве. Поэтому, как бы ни трудно было нам с некоторыми воспитанниками, особенно в подростковом возрасте, никогда не возникало предательской мыслишки вернуть их туда, откуда брали. Мы дорожим доверием наших детей. И даже если человек оступился (есть среди наших воспитанников и нарушившие закон), по возвращении из колонии их ждёт семья. И пусть 27 — никакой не рекорд, зато все в нашем доме — люди не случайные, обогретые и любимые.

—На вашем парадном пиджаке уже тесно наградам. Недавно вы получили ещё одну: трогательную статуэтку с ребёнком, спящим в родительской ладони, вам вручил председатель Российского детского фонда Альберт Лиханов. Испытываете чувство гордости? Мужу не обидно, что все почести — вам, хотя без его участия не было бы ни просто семьи, ни приёмной?

—Сначала о муже. Он за славой совсем не гонится. Журналисты в дом, Михаил — в Балакино на стройку. И пусть медали за семейные достижения на моём пиджаке, я и дети отлично знаем, кто в нашем доме хозяин, кормилец и самый авторитетный человек. Кстати, и у него, водителя танка с 40-летним стажем, заслуг немало. Он награждён медалью «За доблестный труд», медалью имени М.Т. Калашникова...

А сколько внуков будет на золотой свадьбе? Фото из личного архива Людмилы Бронниковой.

Что касается награды «Благородному родительству — благодарное детство», то она в этом году учреждена Международной ассоциацией детских фондов. Я стала первой свердловчанкой, удостоенной этой премии. Горжусь этим, конечно, принимаю поздравления от родных и друзей. Но главные мои награды на кухне картошку чистят, уроки учат, отцу дом строить помогают. Сколько детей — столько и поводов для гордости.