«Второе место – проигрыш»

• Опубликовано в №203 от 29.10.2016

Художественная гимнастика давно стала брендом и главной надеждой на медали нашей страны на Олимпийских играх. Более того, это единственный вид спорта в современной олимпийской программе, который зародился в нашей стране. Огромное значение в развитии этого вида спорта сыграла Свердловская область: у нас воспитаны пять олимпийских чемпионок, да и первый в стране мастер спорта по художественной гимнастике – Лилия Назмутдинова – родом из нашей области.

Тем интереснее узнать, как куются победы, как с самого раннего возраста воспитывают девчонок, которые становятся гордостью нашей страны?

И у кого ещё узнать эти подробности, как не у действующей олимпийской чемпионки, екатеринбурженки Анастасии Татаревой. На Олимпиаде в Рио Настя была единственным спортсменом из нашей области, кто смог выиграть медаль высшего достоинства.

«У нас большая скамейка запасных»

— Сначала я тренировалась в «Урале», — вспоминает Настя. — А когда там зал был занят, то приезжала сюда. Потом взрослая уже тренировалась то тут, то там. Мой первый тренер - Василина Ахатовна Гараева. Всё началось с того, что я увидела тренировку старших девочек — как раз в «Урале» — и мне так понравилось, что когда вернулись домой, взяла столовые ложки, начала их подбрасывать, потом бегать с шарфиком. И родители поняли, что надо меня в гимнастику отдать (смеётся). Ну так, для осаночки, фигурки. О таких результатах никто тогда не думал, конечно…

— Помните, когда впервые увидели Ирину Винер-Усманову?

— Сначала из Екатеринбурга меня забрали в Дмитров к тренеру Анне Александровне Шумиловой. Я занималась у неё где-то три-четыре года, а потом уже меня заметила Ирина Александровна. Меня забрали в сборную, чтобы я тренировалась на групповом упражнении. Но меня много раз, можно сказать, оттуда вышвыривали: «нет, она не подходит по росту», «нет, она не групповичка». Были моменты, когда думала: всё, заканчиваю, у меня ничего не получится. А меня отговаривали: «спокойно, подожди, всё ещё будет». Так и случилось — меня позвали, когда распустили прежнюю команду после неудачного лондонского чемпионата мира. Но и тут трудности не закончились. На чемпионате мира в Штутгарте я сама сделала ошибку, и Ирина Александровна убрала меня из команды. Она мне тогда сказала: «Я тебя поставила, а ты не оправдала».

— Это очень жестоко, ведь оставалось всего два года до Олимпиады в Рио…

— Я сама виновата, не надо было ошибаться. Меня тогда не одну убрали, а ещё трёх девочек, которые допустили помарки. С этим у нас очень строго. Потому что в нашем спорте очень большая скамейка запасных. Я сначала расстроилась, потом снова взяла себя в руки, поняла — главное работать, тогда у меня ещё будет шанс. Так и получилось. В первой команде у девчонок что-то всё время не складывалось. Наверное, потому что и команды как таковой не было - они не могли вместе устояться. Пошли травмы. У Ирины Александровны есть брат в Ташкенте, который тогда ей сказал, что надо ставить тёмненькую девочку из Сибири. Она переспросила: «а что за тёмненькая девочка?..» Потом вспомнила, что это я, Настя Татарева. И дала мне ещё один шанс.

— Всё-таки она очень жёсткий тренер?

— На тренировках у Ирины Александровны — метод кнута и пряника. А в жизни это добрый, хороший и очень справедливый человек. Я её обожаю.

Один из самых сложных моментов в художественной гимнастике - упражнение с лентами. Именно из-за этого элемента наши девочки на Олимпиаде в Рио чуть не лишились золотой медали. Фото: Александр Исаков

В Новогорске тренируется полмира

— Когда начинали заниматься гимнастикой, вообще-то вы были одиночницей. И только потом, уже в более взрослом возрасте, стало ясно, что нужно пробовать себя в команде. Как в вас успокоились амбиции быть лидером, единственной звездой, как Кабаева или Чащина?

— Я перешла в групповой вид, когда мне было уже 15 лет. И нисколько не жалею. Мне кажется, что в личном виде художницам даже проще. Там не нужно бросать и ловить в точку, есть только ты и твой предмет. А если допустишь ошибку, то пострадаешь тоже лишь ты, а не вся команда. У нас же из-за твоей помарки все девочки могут улететь на ступень пьедестала ниже. Поэтому перед выходом на ковёр всем пятерым нужно собраться в один кулак, чтобы сделать чистый прогон. Это очень сложно. Наша команда сложилась, каждую из девчонок я чувствую, как свою. Знаю, что она сделает в одной ситуации, что в другой.

— И при такой жесточайшей конкуренции, когда любая, даже небольшая ошибка стоит места в команде, у вас нет соперничества? Со стороны кажется, что перед нами — закадычные подружки, чуть не сёстры…

— Так и есть. Мы очень поддерживаем друг друга. У нас никогда нет такого: «мы её не примем в команду, ненавижу её, она моя соперница». Все девчонки очень спокойны, я даже не представляю, что было бы, если бы в команде была другая атмосфера…

— Ходят легенды о спортивной базе в Новогорске, о том, как проходят ваши тренировки. Расскажите нам, что из этого правда?

— Подъём у нас в семь утра, затем — взвешивание. После этого мы идём на завтрак, далее осмотр у врачей, хореография. Только потом начинается основная тренировка — где-то до двух-трёх часов дня. Всё зависит от того, как мы выполним задание, план которого строит наш тренер Татьяна Владиславовна. Это может быть два чистых прогона, а может быть двадцать два… Перерыв. А в зависимости от первой тренировки, строится вторая, которая заканчивается в 9–10 вечера. Всё зависит от нас — сможем выполнить план, закончим раньше. Например, в Сан-Пауло мы сделали 40 прогонов, пока не получился один чистый.

— Очень строго в художественной гимнастике с лишним весом. Знаем, что некоторые девочки лишаются возможности заниматься этим спортом, потому что не могут побороть пару килограммов…

— Нас действительно постоянно взвешивают. Но мы тренируемся с утра до ночи, поэтому у кого нет проблем с весом, то они и едят, и ужинают, а потом на тренировках всё сжигают. У кого есть проблемы, тот ест маленькими кусочками — по 100, 200,300 граммов, они не ужинают, а после тренировок ходят в баню, в бассейн. Мне повезло — я ем и пью сколько угодно.

— Многие очень удивляются, когда узнают, что в Новогорске в общем-то тренируется полмира художественной гимнастики: японки, кореянки, болгарки, египтянки, белорусски… Это правда? И как тогда удаётся держать в секрете все ваши программы, новые элементы, связки?

— Это правда. Они тренируются в Новогорске уже около пяти лет. Но со всеми работают русские тренеры, они прекрасно понимают, что нельзя рассказывать другим командам. Мы общаемся со всеми, у нас очень хорошие отношения. Уверена, если бы нам не позволили участвовать в Олимпиаде, мы бы искренне болели за этих девочек.

— Но трудно было представить, что российская команда, чьи тренеры работают по всему миру, не будет соревноваться за олимпийские медали.

— Мы старались об этом не думать, Ирина Александровна делала всё, чтобы эта информация вообще до нас не доходила. Потом уже она нам говорила, что мы будем выступать не только за себя, но и за тех спортсменов, которые не поехали на Олимпиаду. Мы знали, что не имеем права проиграть. Потому что даже второе место для нас — это проигрыш. Ирина Александровна всегда настраивает: «Только первые!». Если бы не поехали на эту Олимпиаду, поехали бы на следующую. Такой был настрой.

Девочки в спортивной школе "Виктория" с замиранием сердца смотрят на Настю Татареву. Когда-то олимпийская чемпионка начинала здесь свою спортивную карьеру, а сегодня с удовольствием раздаёт автографы. Фото: Александр Исаков

«Всё валилось из рук, девочки плакали»

— Но на Олимпиаде, все мы помним, вы нас заставили очень понервничать после первого дня, ведь все ждали от вас золотой медали. А Настя Близнюк потеряла ленту…

— Сначала была потеря в квалификации. Та девочка встала в команду только за месяц до Олимпиады, и конечно, она очень волновалась. Она допустила грубую ошибку — не поймала обруч, он отлетел на перекрёстке, и мы оказались только вторыми после испанок. Они прошли чисто, как и нужно проходить на Олимпиаде, без завалов. Во второй день Настя действительно потеряла ленту, но это не только её вина — и наша тоже. Мы думали, что это всё. Конечно, Ирина Александровна начала на нас ругаться очень сильно, и Татьяна Владиславовна Сергаева (старший тренер сборной команды России по художественной гимнастике в групповых упражнениях) тоже. Все были в шоке: как это могло получиться? Потому что на этой переброске мы никогда не теряли. Насколько мы понимаем, виной тому были кондиционеры — в Бразилии очень жарко, влажно, поэтому постоянно включали кондиционеры на полную мощность. Они сильно дули сверху, лента поменяла траекторию полёта — и всё… После первого вида на тренировке мы взяли булавы с обручами — и у нас вообще ничего не получалось. Всё валилось из рук, мы не могли нормально сделать прогон, девочки плакали. Но Ирина Александровна нам тогда сказала: «Девчонки, возьмите себя в руки, вы у меня самые красивые, самые лучшие, всё у вас получится, у вас есть шанс». И как-то мы взяли волю в кулак, сделали четыре чистых прогона, на пятый уже пошли выступать.

— Вам вообще удалось почувствовать олимпийскую атмосферу?

— Да, особенно в зале, в олимпийской деревне. Флаги всех стран, зрители, трибуны… Это вдохновляло — мы понимали, что вот мы на Олимпиаде, это такой праздник, причём у нас есть шансы победить. Это была моя нереальная мечта. В детстве у меня даже рамочка была, где было написано «Хочу стать олимпийской чемпионкой». Я сейчас смотрю на неё и думаю: мечтала же…

— В ночь перед вторым упражнением спали?

— Как убитая. А вот перед квалификацией у нас некоторые девчонки не могли уснуть. Ещё допинг-контроль постоянно приходил в шесть утра. Но мы уже привыкли, знали, что так будет — они могли прийти в любое время, забрать тебя, даже если тебе через час на тренировку выезжать — всё равно. Питание там тоже было не очень. Нас кормили в надувной столовой, которая при порыве ветра вся ходила ходуном, было страшно, что всё это может обрушиться… Мы приехали за пять дней до старта, никуда там не ходили, нас не отпускали. Наши пловцы уезжали погулять в торговый центр на такси — так вот их останавливали, якобы полиция, и забирали всё — телефоны, гаджеты. Или могли просто к тебе подбежать, сумку сдёрнуть. Нас же вообще почти никуда не отпускали — или только с охраной.

— Правда, что после сезона Ирина Александровна вывозит вас всех на море?

— Да, каждый год. Каждый год мы уезжаем в Хорватию на сборы. Тренировки тоже с утра до вечера, но в перерывах мы ходим купаться. А после этой Олимпиады Ирина Александровна отправила нас всех в Италию. Там мы просто отдыхали, делали вместе с ней всё, что хотели: ходили на дискотеки, катались на яхтах, на бананах, ходили по магазинам, ели сколько хотели… Это было незабываемо!

— После Лондона всю олимпийскую команду распустили, сейчас задумываетесь, что может быть то же самое? Ведь, как правило, на долю гимнастки выпадает лишь одна Олимпиада…

— Это ведь случилось не просто так. Девчонки выходили на чемпионат мира, у них там не всё гладко прошло, из-за этого их и распустили. Надо хорошо выступать. Повторюсь, Ирина Александровна очень справедливый человек… Сейчас я продолжаю тренировки. И пока не знаю, на какой период — до следующей ли Олимпиады, или на год, на два или три. Посмотрим.

Настя говорит, что не хочет быть тренером, потому что не может быть с детишками жёсткой, не может не жалеть их. А ведь только так, через очень большие трудности юные гимнастки становятся чемпионками. Фото: Александр Исаков

«Есть моя команда, тренер и цель»

— О жизни после спорта задумываетесь? Может, хотите быть тренером?

— Мне кажется, это не моё. Я по себе знаю, как трудно приходится девочкам, а тренер жалеть не должен. А я могу сказать — «отдохни, посиди», но этого делать нельзя. Можно пожалеть, но это редкость, тем более с гимнасткой, которая действительно хочет чего-то достичь. Я очень люблю животных, у меня родители врачи, а я хочу быть ветеринаром. В Новогорске, кстати, мы постоянно кого-нибудь там заводим — мышек, хомячков, кроликов, собачек маленьких. Их выгоняли — нам говорили: отдавайте домой. Но всё равно хочется. У меня дома мейн-кун — большой, с кисточками, такой гигант. Сказала родителям, что буду за ним следить, но потом уехала, а кот остался на маме и папе. Ещё есть шиншилла. Сейчас я учусь в Институте международных экономических связей, пока тренируюсь, буду заканчивать. Потому что осилить профессию врача с нашим графиком невозможно. Вот после окончания спортивной карьеры этим займусь. Меня нисколько не пугает жизнь после спорта. Надо жить дальше, получать образование, а гимнастика, увы, не вечна. Тем более у меня такая группа поддержки — в том числе мои родители, которые всегда мне помогут, посоветуют.

— Что касается личной жизни. Известно, что всех ухажёров гимнастки сначала приводят к Ирине Александровне — на смотрины. Так было с Аминой Зариповой и Алексеем Кортневым, и Алексей тогда Ирине Александровне не понравился, хотя со временем она его назвала любимым своим зятем…

— Да, девочки приводят к ней кавалеров, это правда. Более того, она приглашает на тренировки мальчиков, чтобы они смотрели, как мы тренируемся. Она считает, что если они придут, то мы будем делать всё лучше. Она может пригласить своих друзей, племянника, с соседней базы хоккеистов пригнать, батут — сидите вот, смотрите.

— Действительно помогает?

— Нет (смеётся). Приходят — не приходят — если уж не получается, то всё равно всё валится.

— А вы своего кавалера приглашали?

— Он приходил на выступления, а в зал пока нет.

— Настолько жёсткий график — время на личную жизнь остаётся?

— У нас есть один выходной, в который можно увидеться и по вечерам походить, погулять по базе. Нас с базы не выпускают, поэтому приезжают к нам.

— У вас молодой человек спортсмен?

— Спортсмен.

— Ирина Александровна говорит, что если нет молодого человека, то девочку трудно заставить хорошо выступать — нужно вдохновение…

— Не скажу, что это так. Кого-то, наоборот, отвлекает, кому-то помогает, а кому-то всё равно. Я спокойна — мне и не мешает, и не помогает. Я когда иду в зал, то обо всём забываю. Есть моя команда, тренер и цель. Всё остальное — в сторону.

О личной жизни спортсменка особо не распространяется, рассказала нам лишь, что её молодой человек - тоже спортсмен. Что ж, возможно скоро девушка тоже приведёт его на смотрины к Ирине Александровне... Фото: Александр Исаков