На фото - конец 1970-х годов, заседание художественного совета на фарфоровом заводе. Стены кабинета, отделанные керамической плиткой с уникальной ручной росписью, сохранились и по сей день. Но вот как сохранить их, если завод закроют или переведут в другое здание, непонятно.
Судьба сысертского фарфорового завода пока до конца не ясна. Однако люди, которые там работают, не сдаются и верят, что хорошие времена для эксклюзивного производства ещё настанут. После нашего материала «Как ни бей – не треснет» (см. «ОГ» за 7 ноября 2014 года) в редакцию написала главный технолог Любовь Новосёлова. Она работает на этом заводе с 1985 года и, без преувеличения, в любимое дело вложила всю душу.
«Читать такое безрадостное описание очень больно. Я проработала на заводе 25 лет, и мне есть с чем сравнивать. Экскурсантам, которые бывали на заводе в более благословенные времена, запоминались не обшарпанные стены, а пышущие 1300-градусным жаром печи, пропахший скипидаром живописный цех со 120 живописцами, верстаки, заставленные гипсовыми формами, чудесные, тёплые от вложенного в них труда и душевной щедрости тонкостенные фарфоровые чашки, чайники, статуэтки и другие изделия.
На завод я попала сразу после окончания учёбы на факультете «Технология силикатов» УПИ в 1985 году. Правда, училась на другой специальности: не на «Керамике и огнеупорах», а на «Вяжущих материалах». Ещё во время учебы вышла замуж за студента из Сысерти, который учился в УПИ по направлению с завода и собирался туда вернуться. Вот мне и пришлось просить с Сысертского завода художественного фарфора письмо с просьбой распределить меня, молодого специалиста, к ним на производство технологом. Уже через два года меня назначили главным технологом, муж работал главным механиком. Я уволилась с завода в 2008 году из-за принципиальных разногласий с вновь пришедшим руководством, но через пять лет руководство опять сменилось, и уже новое начальство попросило меня вернуться и помочь поднять завод. Я согласилась. Только вот без инвестиций его никак не поднять.
К сожалению, собственник сегодня не исключает перемещение производства из старых цехов в новые, которые, впрочем, пока не построены. Это значит, что будут потеряны для истории сохранившиеся до сих пор горны, в которых вплоть до 2010 года обжигали фарфор, в том числе детали иконостаса. Ведь горны в новые цеха не перенести. Территория на берегу пруда – лакомый кусочек для застройщиков. Может быть, тем и объясняется нежелание собственника инвестировать в развитие завода, несмотря на то, что наша продукция популярна. Покупателей и раньше, и сейчас хватает. Не хватает товара. Оборудование изношено до крайней степени и физически, и морально. Подготовкой кадров не занимались последние 15 лет. Средний возраст работников – 45–50 лет. Нет многих профильных специалистов. Задержки по выплате заработной платы сделали своё дело и разогнали людей.
Последний год завод жил ожиданиями, когда же неэффективный собственник решит, что делать со своим хозяйством? Но сейчас уже есть хорошие новости. После четырёхмесячного простоя из-за отключения газа завод ожил. Дали газ – заработала котельная, включились обжиговые печи, люди вышли после вынужденного простоя на работу. Будем надеяться, что уникальный народный промысел удастся сохранить. Но никаких конкретных решений по поводу передачи части завода другому собственнику или по инвестициям нет до сих пор. Получается замкнутый круг: выпускать больше продукции с хорошей себестоимостью мы не можем из-за изношенного оборудования. А для того чтобы отремонтировать или заменить оборудование, тех денег, что мы получаем за проданную продукцию, не хватает».
