Иван КЛИМОВ, бывший механик Уралмашзавода, г. Екатеринбург:
— Впервые я прочёл «Чёрное море» Паустовского ещё до войны. Несколько дней был под впечатлением. Написано так, словно писатель разговаривал со мной, мальчишкой — доверительно, не торопясь. Чтобы всё было понятно. Он рассказывал о писателе Гарте, написавшем про лейтенанта Шмидта, руководителя восстания на крейсере «Очаков», о кораблекрушениях, о моряках Одессы и Севастополя во время Гражданской войны…
В детстве и отрочестве, читая книгу, мы редко интересуемся автором. Только спустя много лет, когда я подписался на шеститомник Константина Паустовского, был приятно удивлён, найдя в одном из томов «Чёрное море», так очаровавшее меня в детстве. Прочитав все шесть томов, я был вообще околдован талантом этого большого мастера.
Паустовский говорил: писателем может стать любой грамотный человек; правда, хорошим писателем — не каждый. Я считал себя грамотным. Начал писать рассказы. Получалось плохо. Решил попросить помощи у самого Паустовского! Узнал адрес и отправил письмо. Не получив ответа (писателю, конечно же, писали многие), послал второе письмо. Опять без ответа…
В 1962 г. я отдыхал в Алуште и, вспомнив, что в конце мая Паустовскому исполнится 70 лет, долго не раздумывая, послал в Москву поздравление. Какая же была досада, когда, вернувшись в Свердловск, узнал из газет, что Константин Георгиевич свой юбилей отмечал в Ялте, в Доме творчества. Знать бы об этом — на троллейбусе от Алушты до Ялты две остановки. Хоть издалека увидел бы любимого писателя.
Однако встреча с Паустовским всё же состоялась! В мае 1985-го мне позвонил друг и сказал, что у него гостит Вадим Паустовский, сын писателя. «Хочешь встретиться — приезжай!»
…За столом с кипящим электросамоваром сидели свердловские писатели Семён Шмерлинг, Юрий Левин, журналист Тодор Воинский — болгарин, мой друг и Вадим Паустовский, очень похожий на отца. Во время беседы я спросил у него, как работал отец. «Мальчишкой я сам задавал этот вопрос. Отец ответил вопросом: «Вон видишь большое дерево? Сосчитай, сколько шагов до него». Думая, что это зачем-то нужно, я старательно отсчитал шаги. «Теперь сосчитай, сколько шагов вон до той берёзы…»
— Наконец, — продолжил Вадим Константинович, — я догадался, что своими вопросами отвлекаю отца от работы, и прекратил спрашивать…
Сейчас, когда я пишу эти строки, подумал: Константин Георгиевич добивался в своих произведениях потрясающих картин жизни благодаря не только таланту лирического видения мира, но и огромному повседневному труду.
Писателем я не стал, но, выйдя на пенсию, написал мемуары: о себе, родителях, прародителях. А помог мне в этом (заочно, конечно) любимый писатель Константин Паустовский.
Сюжет
Книга-судьба
В Год литературы каждый день кто-то из земляков-уральцев рассказывает о книге, которая повлияла на его личную или профессиональную судьбу, создала (или изменила) его представления о мире.
