Екатеринбургский Ельцин Центр удостоен престижной международной премии

Музей Бориса Ельцина стал обладателем одной из трёх главных наград конкурса «Лучший европейский музей 2017 года» (EMYA) — он удостоен приза имени основателя премии Кеннета Хадсона. Эта награда впервые присуждается российскому музею.

EMYA задумывался именно как конкурс инноваций и новых проектов в музейной сфере. За 40 лет истории премии её лауреатами в разные годы становились: Музей европейских и средиземноморских цивилизаций в Марселе, Музей мировых культур в Кёльне, Шотландский музей транспорта в Глазго и другие. Теперь в один ряд с ними встал и Ельцин Центр. Екатеринбургский музей отметили за высокий уровень мультимедийности, впечатляющий дизайн музейной экспозиции, обширную программную и образовательную деятельность, в том числе в плане общественной дискуссии по таким важным темам, как ценности демократии и свобод. 

В Хорватии музей Ельцин Центра презентовала лично его директор Дина Сорокина. По возвращении она рассказала «ОГ» о том, почему эта премия считается «музейным Оскаром», что была выбрана в жюри премии 2018 года и как относится к очередному негативному высказыванию в адрес музея Никиты Михалкова. 

— В России до Ельцин Центра ещё никто этой престижной премии не получал, что почувствовали, когда узнали о победе? 

— Конечно, это было огромное удивление. Мы максимум рассчитывали на специальное упоминание. Таковых в премии учреждено пять. Они были даны очень достойным музеям. Так, в этом году одним из упомянутых музеев стал музей в Силезии. Мы были приятно удивлены, когда услышали, что удостоены престижной премии Кеннота Хадсона, основателя премии. Кеннет Хадсон основал премию «Лучший европейский музей» в 1977 году. Он был яркой личностью, и премия обычно даётся как раз ярким проектам, людям, музеям. Я, ещё работая в Нью-Йорке, безусловно, знала о европейском музейном форуме и EMYA, потому что они являются одной из старейших организаций в Европе, очень близко работающей с музейным сообществом. Поэтому для нас большая честь быть отмеченными этим форумом.

— Правильно ли мы понимаем, что участие в конкурсе принимают в основном музеи современного искусства?

— Абсолютно нет. Например, главный приз этого года был присуждён музею этнографии в Женеве, приз Совета Европы был дан музею работорговли и рабства в Гваделупе, замечательный музей. Приз за работу с аудиторией был достался музею Лирия в Португалии, который работает с очень широким историческим контекстом. Это всё не музеи современного искусства, а музеи в широком плане, но в то же время представляющие новаторские, инновационные проекты, которые либо вновь открылись, либо прошли через реорганизацию своих основных выставок. Это более широкий контекст.

— Расскажите немного об атмосфере премии, ведь это была юбилейная — сороковая церемония? 

— Атмосфера была замечательная, дружеская. Мне кажется, действительно многие ощущали, что церемония была особенной. Возможно, это обусловлено ещё и тем, что большинство членов жюри заканчивали в этом году работу на своём посту. Мероприятия премии проходили в Загребе, и председатель попечительского совета премии — Горанка Хоршин, представитель Хорватии — тоже отрабатывала свой последний срок. И то, что юбилейную церемонию решили провести именно в этой стране, имело особое значение. У нас была возможность познакомиться с представителями 24 стран, 46 музеев и даже более, ведь кроме музеев-номинантов в конференции традиционно принимают участие и музейные эксперты. И было очень приятно узнать, что о нашем музее говорили не только в нашей стране, но и в Европе. 

— Кого из лауреатов прошлых лет и ваших конкурентов в этом году отметили бы? Почему?

— В этом году на призы претендовали 46 различных музеев. Запомнился музей футбола в Германии или Рагнарёк — музей о популярной культуре в Дании, лыжный музей в Норвегии, замечательный маленький лыжный музей в Норвегии, где всего двое сотрудников собирают огромное количество волонтёров, и вся деревня им помогает.

— Знаем, что вы вошли в жюри следующей премии, туда входят директора музеев-победителей или выбор был сделан по другому принципу? 

— Как я уже упомянула несколько членов попечительского совета и состава жюри в этом году уйдут, и на их место придёт новая смена. Для меня это огромная ответственность, которую я только-только начинаю осознавать. В состав жюри действительно входит большое количество представителей музеев-победителей, но не только, также там работают и музейные эксперты с огромным опытом музейной экспертизы, музейного дела, поэтому мне будет непросто, но я уверена, что интересно работать в таком коллективе. Председателем жюри остаётся директор португальского музея Хосе Гомийру, который выиграл премию несколько лет назад. Я подружилась с директором музея почты Кимо Аттила — это один из судей, которые приезжали к нам, чтобы оценить уровень работы музея Б.Н. Ельцина и Президентского центра. 

— Что даёт эта награда?

— Это не только престиж, это возможность познакомиться с самыми современными и инновационными проектами, которые реализуются. Сама суть этого конкурса — увидеть самые яркие и интересные проекты, осуществленные за последние три года на территории широкой Европы.

— У всех на слуху история с оценкой этой премии Никитой Михалковым — накануне 9 Мая он сравнил её с наградой Третьего Рейха. Музей не остался в стороне, вы ответили публичным заявлением, снова разгорелся скандал. Как отреагировали на мнение режиссёра ваши коллеги из Европы?

— Мы, конечно, очень огорчены и задеты выступлением Никиты Сергеевича в наш адрес. Это не только необоснованное, но и достаточно грубое высказывание в адрес наших европейских коллег. Это неуважение не только к нам и нашему музею, но и ко всему европейскому сообществу.

• Опубликовано в №81 от 11.05.2017 под заголовком «Первый в Европе»