Предполагаю: через год опомнились бы, начали в спешке создавать нечто «датское» к 90-летию I Всесоюзного съезда писателей. Съезд-то был судьбоносным для страны, под председательством Максима ГОРЬКОГО писательские проблемы обсуждались аж две недели!.. Но уральцы двинулись к юбилею загодя. Руководитель Екатеринбургского отделения Союза российских писателей известный прозаик Арсен ТИТОВ подготовил и выпустил в свет фундаментальный, 500-страничный труд об истории писательской организации Свердловска-Екатеринбурга. Книга вышла в Издательском доме «Автограф», на средства министерства культуры Свердловской области. Не мемуары, не эссе и не историческое исследование. Но это первая попытка проследить жизнь писательской организации Урала за все 90 лет ее существования. Попытка, основанная на архивных документах.
Писательская родословная – почти детектив
– Сначала-то думал: напишу очерк для внутреннего пользования писателей. С 1990-х столько литераторов появилось, мало что знающих о писательской истории, что я решил – дай-ка введу в курс дела. Ведь об истории разделения единого Союза писателей СССР в 1991 году на две самостоятельные организации – Союз писателей России и Союз российских писателей читатель мало что знает до сих пор. В 2015 году на сайте писательской организации разместил исторический очерк. Неполный. Почему и возникло название – «краткий курс». Вроде даже с улыбкой. Но углубившись в работу, тут же осознал: шуткой не обойтись. Люди, организации, дела, события – много всего. Сомнительно даже было опираться только на свою память: 25 лет руковожу здесь Союзом российских писателей, вроде все знаю, но… Пошел в архивы – Государственный архив Свердловской области, Центр документации общественных организаций (бывший партархив). В Госархиве масса людей ищут свои родословные, а я искал родословную писательского союза. С 2020 года каждый день (!) приходил и работал здесь. И спасибо сотрудникам архивов: они помогли не только с документами писательской организации, фондом обкома партии, но и с конкретным делом – посвященным Бажову. К своему удивлению обнаружил: уж сколько написано о Павле Петровиче, сколько авторов создали о нем книги, а к этому делу (в архиве же все фиксируется) обращались… всего три человека. Я – четвертый.
Конечно, по причине краткости времени не все удалось рассмотреть-изучить, например – фонд Средне-Уральского книжного издательства. Но тут я взял на себя ответственность именно за «краткий курс».
– Успела заглянуть в оглавление. Названия некоторых глав – да, академические. Но иные – почти детектив: «Поэтический марафон – событие для Книги рекордов России «Русский Левша», «Как и за что нам попало и что из этого вышло», «Кокюо оккююкюс», «Не все ладно в Датском королевстве»… На кого, какого читателя рассчитан все-таки «краткий курс»?
– Когда писатель обращается к истории и пишет роман ли, повестушку, рассказ – перед ним читатель. Историко-документальный труд адресован прежде всего специалистам. И у меня не популяризаторский труд. Но какой же автор возразит против большего количества читателей?!. Честно говоря, хотел для привлекательности даже изменить название, взять фразу из Данте «Здесь все, кто рядом и вдали». Но поверил коллегам: «Краткий курс» – точнее и… заманчивее. Отсебятины в этой книге, этом жанре позволил себе очень немного…
– «Отсебятины»? И это говорит человек с историческим образованием! Что вы имеете в виду?
– Взял на себя смелость сделать несколько собственных суждений по отношению к писательской организации Советского Союза. Лишь несколько. Чтобы выразить свою точку зрения по какому-то документу. Когда же начал писать про нас, постсоветских, позволил себе чуть больше. Нет, и тут все строго на документальной основе, но комментарии свободнее: я ведь не только свидетель, а и участник этих событий. Но! Без волюнтаризма и вольностей. Чуть тональность изменил. Писать по документам, скажу я вам, даже проще: это накладывает ответственность, но одновременно и освобождает – в основе документ. С документами люблю работать, это наслаждение. – открывать людей, открывать факты, события.
Честно говоря, среди многих и многих открытий попадались и факты, свидетельствующие: даже с известными писателями поступали иногда некрасиво и почти подло. Не буду называть тут имена. Но благодаря документам и это – нелицеприятное! – осталось в истории. И вошло в «краткий курс». Убежден: история есть история, а не то, как ее писали да переписывали в определенные периоды: «Это нам не годится. И это не годится. А вот этого не было – но давайте скажем, что было». При таком отношении за историю вообще лучше не браться.
Одновременно документы давали новый взгляд на писательскую жизнь в принципе.
Роман и подвиг Семёна Самсонова
– В традиционном представлении: писатель лежит-полеживает на диване, изредка вскакивает к столу, записывает пришедшее на ум, и снова на диван. А гонорары идут и идут…
– Да-да, и гонорары, мол, у них, и слава, и «дополнительные квадратные метры». И издают-то их немерено, и письма читательские мешками носят. Документы показали: совсем не так. Да, два-три писателя могут быть почитаемы, на виду, издаются. А сорок их коллег, даже членов Союза писателей, «застревают» в издательских планах, например, до конца следующей пятилетки. Какой гонорар получит такой писатель? Как жить ему с семьей?
Ситуация с квартирами стала получше лишь в конце 1980-х. А в тех же 30–40-х годах: известная уральская писательница Елена Хоринская живет в проходной комнатке, по сути – в коридоре; Нина Попова не может писать, потому что у нее даже стола нет в том углу, где она живет; Александр Савчук с семьей в четыре человека ютятся на 11 квадратных метрах. Обычная довоенная и послевоенная ситуация. Отношение к писателям – «в последнюю очередь».
Но, даже находясь в таких условиях, уральские писатели совершали невероятные поступки. Это тоже видно из документов. Например, Семён Самсонов, автор замечательной повести «По ту сторону» – о детях-узниках немецких концлагерей, взял на себя труд, я бы даже сказал – подвиг работать с детьми, заключенными в колониях. И поспособствовал освобождению тех, кто совершил только проступок, а был осужден как за преступление. Он изучал, заново анализировал их дела, писал прошения и добивался пересмотра. Конечно, это были другие дети, другие условия, другие причины драмы. Наверное, он мог бы написать роман об этом. Но скорее всего тема не была разрешена. Зато история, которую Самсонов поднял в «По ту сторону», подняла его самого на такой Поступок.
А еще многие писатели работали на общественных началах с военнослужащими. И Венедикт Станцев, и Михаил Найдич, та же Елена Хоринская. Вообще, судя по документам, огромная масса общественных нагрузок ложилась практически на всех писателей Урала…
– А личные дела писателей попали в поле вашего зрения? Да и есть ли таковые? Или история литературы Урала фиксируется только по делам творческих союзов?
– У некоторых писателей, да, есть и личные архивы. Например, Агриппина Кореванова – ее, уже в очень солидном возрасте, приняли в Союз писателей прямо в 1934 году, после Первого писательского съезда. Она из батраков. В няньках жизнь прожила. В Гражданскую войну была санитаркой на фронте. Малограмотная. Но оставила воспоминания, они хранятся сейчас в Госархиве. Я их смотрел. Как документ – интересно. Но яркую личность там не видно. Зато у Михаила Найдича, Венедикта Станцева, наших литературных мэтров, личного архива нет. Что-то хранится в семьях, а что-то, возможно, уже бесследно пропало. Вовремя надо заниматься и этим. Еще при жизни писателя.
Нет такой профессии – «писатель»
– Сохранение литературного наследия, возможно, под вопросом потому, что профессии «писатель», как рассказывал когда-то «Облгазете» уральский поэт и прозаик Александр Кердан, в Государственном реестре профессий России долгое время не было…
– До сих пор нет! Есть библиотекари, есть сотрудники литературных музеев, есть литературные сотрудники в театрах, есть преподаватели литературы, но нет тех, кто творит саму литературу, – нас нет. В 2013 году Президент РФ Владимир Владимирович Путин собирал в Москве всех, кто причастен к литературе, русскому языку, книге (в «Кратком курсе…» этому посвящена целая глава), и тогда этот вопрос был поставлен. Поставлен, но – так и не решен. Значительность литературного наследия сегодня определяет кучка СМИ и издательств – пишу и об этом в книге. А еще, несмотря на грустные «объективные обстоятельства», беру на себя обязанность организовать работу именно по наследию уральских писателей-современников. Они ведь люди не последние в нашем обществе. Нашел и уже в книге назвал имена не известных прежде писателей-фронтовиков. Не удивляйтесь: есть и такие! Кроме того, собрал небольшие досье о всех членах нашего отделения Союза – в книге есть главка «За что нас принимали в Союз писателей». Здесь же выдержки из рекомендаций. Вроде материал справочный, но – любопытный.
– Вопрос не по документам, не по фактам, но в связи с выходом «Краткого курса…» он прямо-таки напрашивается. В художественном пространстве России есть понятия «уральская вокальная школа», «уральская театральная школа», школа анимации. Можно ли говорить об уральской школе писательства? Не только драматургии…
– В советское время такая была. Произведения уральцев тех лет отличаются от прочих. По языку, интонации, темам. Сплошняком шла «рабочая тема» – это само собой. В белгородской, орловской землях, исконно сельскохозяйственных, главными героями были крестьяне. А Урал – это заводы, работяги. Сама жизнь заставляла писать о них, наших родных. Что касается интонации – она, как и сама «рабочая тема», вязкая, тяжелая, основательная. Но не оказалось размаха. Даже Николай Никонов не поднялся, соответственно своему таланту, на союзный уровень. Только Бажов да Мамин-Сибиряк и поднялись… Почему так – трудно сказать. Возможно, сам центр относился к Уралу без должного внимания. Может, не нашлось здесь тогда лидера – как Георгий Марков или Сергей Залыгин: один из Томской губернии, другой – из Уфимской, но пробились. С уральцами были какие-то иные процессы. Гремел на Урале Олег Коряков, Владимир Дагуров складывался в отличного поэта. Но поехали в столицу за именем, а – не случилось. Возможно, не вошли в обойму чьих-то пристрастий и интересов. Помните красноречивую фразу из фильма, ставшую уже мемом: «Ты что, с Урала?».
А вот с нынешним литературным Екатеринбургом очень считаются. Посмотрите: Сергей Беляков – премия «Большая книга», Ольга Славникова – «Русский Букер», Николай Коляда – «солнце русской драматургии» и создатель уральской школы драматургии, Анна Матвеева – премия «Lo Stellato» (Салерно, Италия) за лучший рассказ. Ваш покорный слуга и Евгений Касимов – лауреаты международной премии «Ясная Поляна». Александр Кердан – лауреат Большой литературной премии Союза писателей России… Всемирно известны уроженцы Урала поэты Борис Рыжий и Олег Дозморов… Но нынешняя уральская литература отличается от той, советской. Сегодня это литература, живущая на Урале. Я писал про кавказскую войну в Персии (не все историки про нее знали), а Александр Кердан – про русскую Аляску. Темы стали много шире сугубо уральских.
Властители дум – тогда. А сейчас?
– Все, кого вы назвали, (а еще Юрий Левин, Владимир Блинов, Юрий Казарин, Вадим Осипов et cetera) были героями «Областной газеты». В разном формате. Вплоть до публикации их прозы – из номера в номер, с продолжением. И было очевидно совершенно особое внимание читателей к ним. Писатели были властители дум. А каков образ писателя сегодня? Кто он? Если даже профессия такая не существует…
– В российском народе все равно живет пиетет по отношению к писателю. Пусть даже немного сниженный сегодня. Он и до революции был. Русский народ все-таки от буквы происходит, от духа. А писатель – тот человек, кто связан и с буквой, и с духом. Это русское явление. Писатель на Западе и пишет по-другому – у него нет такого же пристального интереса к внутреннему миру человека. Хоть некоторые иногда и изображают пренебрежение: «Вся эта достоевщина, душевное копательство нам не присущи», но ценят-то русскую литературу именно за это. А в читателе живо любопытство к тому, что и является предметом литературы, – история ситуации, поступка, души, человека. Пусть даже это маленький человек… Он все равно большой!
– Поскольку книга претендует на первенство исследования темы и затрагивает при этом сегодняшний день уральского писательства, что можете сказать тем, кто вдруг, в отдельных фактах, обнаружит с ней несогласие?
– (смеется) Пусть не привязываются ко мне. Если я позволил себе в чем-то выразить личное мнение, пусть оно будет воспринято со вниманием. Я основывался на документах. Но и они – не 100-процентная истина. Они рождались в каком-то контексте. В каком, что за причины? Документ писал человек, и даже в протоколе выбор слова влияет на оценку ситуации. В общем, любой документ – тоже человеческая история…
Но начало положено. Да, пока – «краткий курс…». Неслучайно предисловие заканчивается фразой «Итак, к делу!». Как говорят в таких случаях: вся история еще ждет своего исследователя.
Арсен Титов
- Окончил исторический факультет Уральского госуниверситета.
- Публиковался в журналах «Урал», «Дружба народов», «Наш современник», «Роман-журнал XX век», в региональных изданиях России, Грузии, США.
- Автор одиннадцати отдельных изданий. Самые известные – романы «Вот мамелюки», «Хроника Букейских империй», «Одинокое мое счастье», сборник «Старогрузинские новеллы», иллюстрированный графикой автора. Произведения переведены на грузинский и английский языки.
- Лауреат Всероссийской премии имени Д.Н. Мамина-Сибиряка, Всероссийской премии имени П.П. Бажова, премии писателей Екатеринбурга «Чаша круговая», премии губернатора Свердловской области, Национальной литературной премии «Ясная Поляна».Медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.
- С 1998 года возглавляет Екатеринбургское отделение Союза российских писателей.
Топ-10 тем из «Краткого курса…» (по версии «Облгазеты»)
- Стенгазета «Аргентинская роза» – первое коллективное издание уральских писателей (шаржи и пародии на коллег). Была раскритикована за то, что называлась не, например, «За ударные темпы в литературе».
- В годы Великой Отечественной войны в Свердловске были изданы литературно-художественный сборник «Говорит Урал» (объемом в 320 страниц), «Сокровищница тайн» Низами с переводом и комментариями М. Шагинян, «Очерки» Ф. Гладкова о людях Уралмаша. Отдельными изданиями вышли книги А. Барто, Л. Кассиля, А. Караваевой, Б. Рябинина. Большинство изданий были маленькими по объему – от 16 до 50 страниц и в серии «Библиотека школьника». Но какова постановка вопроса: в годы войны – книгу детям!
- Разделение Союза писателей СССР на два писательских союза – в связи с центробежными процессами в стране в начале 1990-х. То же произошло и на Урале. Сегодня в Екатеринбурге равноправно существуют, работают два отделения СП – российских писателей и писателей России.
- Имена членов союза писателей-фронтовиков, включая вновь открытые.
- Поэтический марафон на Урале – 120 часов непрерывного чтения стихов. Вместо традиционной в забегах палочки участники передают друг другу микрофон. В зрительном зале даже ночью не было пустующих мест.
- Мечты литераторов о собственном доме, становление Дома писателя и борьба за его существование.
- Создание Ассоциации писателей Урала, Сибири и Поволжья. Ассоциация сыграла огромную роль в создании единого литературного пространства, когда этим никто не занимался. Инициатива была принята в Москве в штыки. Но сегодня АсПУр объединяет более 20 писательских сообществ из разных регионов.
- Организация учебы молодых литераторов, в чем Урал выступил первым в России. Площадки для совещания молодых, в которых участвуют представители всех субъектов УрФО, предоставляют Екатеринбург, Нижний Тагил, Каменск-Уральский.
- 2015-й, Год литературы, объявленный Президентом РФ, – на Урале: самые заметные события и… что хотели, да не сделали. «Наверное, сами виноваты».
- Эксклюзивный справочный материал по уральцам-лауреатам литературных премий и лауреатам премий, учрежденных на Урале.
- Опубликовано в №55 от 17.03.2023
