«Петровых в гриппе» показали в Екатеринбурге. Как и обещал режиссёр фильма Кирилл Серебренников – всероссийская премьера прошла на Урале. Во время, когда киноиндустрия сосредоточена в столице, событие – знаковое. И символичное. Сам роман Алексея Сальникова, наделавший шуму несколько лет назад, родом с Урала. Поэтому и первые зрители в России – тоже уральские. Билеты на три показа в Ельцин Центре были раскуплены за несколько часов. Вечером же состоялась встреча с создателями. Побывали на ней и корреспонденты «Облгазеты».
После показала хотелось по привычке приступить к рецензии. Даже на выходе из зала раздали специальные анкеты для журналистов. Что понравилось, что нет. Но прежде чем выражать свои мысли, очень захотелось послушать создателей. В этом чувствовалась необходимость. Нет, не задавать в лоб пошлый вопрос – что вы хотели этим сказать? – а послушать их мысли. Послушать, как шла работа. Как актёры вылепливали из себя героев нестандартной прозы Алексея Сальникова. Как в конце концов фильм сложился?
И всё это как-то необычно. Не сочтите, дорогие читатели, за провинциальные комплексы, но когда последний раз в Екатеринбурге была российская премьера столь крупного фильма? Один из продюсеров картины Илья Стюарт впроброс сказал, что это второй случай лет за десять, когда большой релиз стартует не в Москве. Задумались. Но первый, десятилетней давности, так и не вспомнили.
А тут всё понятно. Мировая премьера – на Каннском кинофестивале (в основной программе). Прокат стартует 9 сентября, и почти за неделю до фильм уже увидели в Екатеринбурге. Три сеанса за день, и вечером забитый атриум.
– Премьера в Екатеринбурге – принципиальный вопрос, – говорит Кирилл Серебренников. – Все премьеры всех фильмов происходят в Москве – это общеизвестный факт. Но этот фильм создан по уральскому роману, по замечательному тексту Лёши Сальникова. И в силу определённых обстоятельств мы не могли это снимать в Екатеринбурге. Поэтому старались делать Москву максимально похожей на столицу Урала. Наверное, есть какое-то чувство вины… Я продюсерам сказал: давайте главную премьеру сделаем в городе, где этот текст был написан.
Где-то между «Горького» и «Архитектурным»
Роман Алексея Сальникова «Петровы в гриппе и вокруг него» был впервые опубликован в 2016 году в саратовском журнале «Волга». В 2017-м его издали, и закрутилось. Положительная критика, призы (среди которых «Национальный бестселлер» в 2018-м), читательское внимание. Удивительно, что всё это внимание пришло как раз из столицы. Уральским литературным кругам Сальников был знаком больше как поэт. А теперь вот у романа есть ещё и полноценная экранизация.
Читать книгу перед просмотром или нет – личное дело каждого. Вспоминается, как полтора месяца назад режиссёр Алексей Федорченко, представляя свою картину по автобиографии Михаила Зощенко «Последняя «Милая Болгария», на подобный вопрос журналистов удивлённо ответил: как я могу не рекомендовать читать книгу?
И понятно, что фильм – самостоятельное произведение. И есть, конечно, разные книги и разные по ним картины. Но, задаваясь этим вопросом – читать перед просмотром или нет, – советуем всё же ознакомиться с романом, дабы с ходу не запутаться во всех приключениях семьи Петровых.
А их на экране предстоит увидеть множество. Начнётся всё в троллейбусе, где между остановкой «Горького» и «Архитектурным институтом». Канун Нового года. Заболевающий автослесарь Петров (Семён Серзин) дико кашляет и становится невольным участником жизни этого транспортного средства. Тут и разговоры (типично про Ельцина да Горбачёва), потасовка, неуместные шутки, и всё в таком же духе. Петрову душно, тесно, как и сразу же зрителям, хочется уже на морозный воздух, вздохнуть полной грудью. Но Петров попадёт в катафалк, где персонаж с инициалами АИД (Юрий Колокольников) и водитель (эпизод Николая Коляды) повезут его куда-то по серым улицам и домам.
Мы, зрители, поедем вместе с ними и будем думать: нам это кажется или нет? Вот, например, Петрова (Чулпан Хаматова), работающая в библиотеке. Где и люди шумят, и немолодые поэты собрались на свой кружок, устроив дебош, а ей разнимать. Завязывается драка, где хрупкая библиотекарша ловко валит амбала на пол. Стоп. Это правда? Тут же мы перескакиваем на сцену, где Петров и его друг писатель (неожиданное появление певца Ивана Дорна) обсуждают самоубийство второго, и всё кончается красочным взрывом квартиры. Из катафалка таинственным образом пропадает труп, Петрову кажется, что он снова попадает на детскую ёлку, а рука у снегурочки ледяная…
Мысль простая – всё сложно
Всё происходящее кажется бредом больного с сильной температурой. Здесь, кажется, гриппуют все – главные герои, второстепенные и даже сама страна, стоящая на пороге Нового года. А когда болезнь начала прогрессировать?
Бацилла же когда-то попала в организм больного. И чтобы найти её, нужно поискать в прошлом? Петров-старший не зря вспоминает своё детство, ту самую ёлку, куда шёл с матерью, и свитер колол, и костюма не было, и Снегурочка была настоящая.
– Эти ёлки – наш генетический код, – отмечает Кирилл Серебренников. – Мы все вспоминаем наше детство. Вопрос же в желании вглядеться в него, чтобы разобраться с травмами, с тёмной и светлой стороной.
Ёлка, такая знакомая нам по атмосфере, стенам ТЮЗа (или любого ДК), куда идёшь или едешь на троллейбусе (всё мимо той же остановки «Архитектурный институт»), становится ниткой с иголкой, спасительно сшивающей в фильме (как и в книге) два лоскута, – прошлое и настоящее.
Она даже становится отдельным «кино в кино», потому что показана сначала глазами Петрова-старшего, а потом Петрова в детстве, а потом ещё и Снегурочки (Юлия Пересильд). Оператор Владислав Опельянц, отмеченный призом в Каннах за свою работу, смог каждый из этих кусков снять так, что получается отдельное произведение. Великолепна сцена глазами маленького мальчика, и для этого пришлось даже натурально прикреплять к ребёнку две камеры – на голову и на плечи.
«Петровых в гриппе» смотреть трудно. За нелинейным повествованием, бесконечными фантазиями и скачками во времени наблюдать непросто, но большая удача создать из такого произведения кино цельное, не рассыпающееся на части при повороте сюжета. За этим поворотом будет новый. А что мы увидим за ним?
Наверное, самих себя и увидим. Где-то в троллейбусе, следующим из центра на Уралмаш, где-то на окраинах города, между серыми домами или ведущими детей на ёлку. Кино про русскую ДНК, говорили в Каннах. Хочется добавить, что ещё и про уральскую. Оттого и непонятой была картина у многих критиков. Это не хорошо и не плохо, а лишь факт.
В Екатеринбурге Кирилла Серебренникова спросили: как бы он просто сформулировал мысль своего фильма? «Простая мысль – что всё сложно», – сказал он.
Герои говорят
Кирилл СЕРЕБРЕННИКОВ:
– Сначала я роман рассматривал как материал для театрального спектакля. И изначально был проект для «Гоголь-центра», мы его затеяли, творческая группа даже начала его репетировать, а потом появился продюсер Илья Стюарт и сказал: «Кирилл, а может быть, вы напишете сценарий?» И всё это в результате превратилось в фильм, а спектакль пошёл своим ходом. Это, конечно, получились разные произведения, но это говорит лишь о том, что роман многослойный.
Ваша уральская жизнь, ваш город, люди, судьбы, они дают повод к такому сложному высказыванию. Это такое счастье в наше время. Потому что сейчас всё упрощается и примитивизируется до каких-то крайностей. А Сальников, и мы вслед за ним, рождает какую-то вселенную. Он, к слову, никак не вмешивался в процесс. Лёша очень умный, тактичный и мудрый автор. Потому что самая лучшая позиция автора сказать: делайте, а я своё уже написал. Единственное, я попросил разрешения использовать его стихотворение «Медленные киты покидают свои края», на которое была сделана песенка. Он согласился, как-то его раскопал, потому что уже подзабыл свои поэтические сборники. Но он выдающийся поэт, я считаю. И весь текст «Петровых» – абсолютно поэтическое высказывание. А кино – это всё-таки поэзия.
Чулпан ХАМАТОВА:
– Мне интересно играть драку, потому меня никогда раньше не звали на такие роли. С каскадёрами, трюками. Мы тренировались, работал дублёр, но многие вещи делала сама. Когда я готовилась к роли, то очень много смотрела фильмов про маньяков, читала интервью актёров, которые играли маньяков. Дошло уже до того, что в моём телефоне, в «Apple Music», по итогам недели сформировалась такая подборка музыкальных интересов, что, когда она заиграла, стали раздаваться какие-то крики, охи… Просто мрак какой-то (смеётся).
Я поняла, что без конца смотрела всю неделю фильмы про маньяков, и телефон сформировал такие мелодии. Потом уже дополнили образ костюмом, в котором много деталей, гримом, очками этими. Это всё вылепляло Петрову.
Семён СЕРЗИН:
– А я не работал над ролью. Не в смысле, что я халтурил. Просто ничего не играл. Вот как я есть. И всё это соединилось в моём мироощущении. Я младше своего персонажа, но это время для меня достаточно яркое, понятное. Поэтому такой «работы над ролью» – не было. В работе с Кирилл Семёновичем мы вообще не говорили, что играть и как. Мы обсуждали тему, говорили о взаимоотношениях в этой истории. Это сам материал такой. Если начинать что-то конкретизировать, выстраивать чёткие границы (а их там на самом деле и нет) – сразу всё развалится.
Алексей Сальников: «Ритм передан здорово»
Свои вопросы мы задали и автору романа «Петровы в гриппе и вокруг него», екатеринбургскому писателю Алексею САЛЬНИКОВУ.
– Алексей, есть такие книги, по которым ну никак нельзя снять кино. Казалось, что «Петровы» – такой роман.
– Я тоже всегда так думал. Всё же происходит в головах героев. Они, по большей степени, думают, чем говорят. Но когда мне позвонила мой агент и сказала, что будут снимать, я обрадовался. Тогда как-то мыслей, что невозможно сделать фильм, уже не было. Сразу сказали, что режиссёром будет Кирилл Серебренников, и я успокоился.
– Режиссёр сказал, что вы в рабочий процесс абсолютно не вмешивались.
– Да. И я считаю, что незачем это делать. Опасения, конечно, всегда присутствуют, но степень доверия к режиссёру у меня была высокая.
– То, что фильм снимали не в Екатеринбурге, вас задело как автора?
– Грустно было, но что поделаешь. К сожалению, сложились такие обстоятельства.
– Вы смотрели фильм не в первый раз, но первый – на большом экране. В Интернете гуляет ваша фраза, что удалось передать дух фильма. Сейчас какие выводы можете сделать?
– Ритм передан здорово. Все переходы от безумия к лирике и обратно меня просто трогают. Болезнь Петрова-младшего, поход Петрова в детстве на ёлку, съёмки от первого лица так здорово сделаны.
– Вы согласны, что кино – это больше поэзия?
– Кино действительно сродни поэзии, потому что там больше связей внутри текста возможно осуществить с помощью музыки, ритма, цвета.
– Когда в 2016 году роман вышел в журнале «Волга», вы думали, что буквально через несколько лет будет такая волна популярности?
– Нет… Этого абсолютно нельзя было предугадать. Может, конечно, кто-то так строит свою литературную карьеру, но не я. У меня всё как-то получается само собой всегда. Я просто подхватил эту волну популярности, и она меня понесла. И до сих пор несёт.
– Вы к такой волне оказались готовы?
– А у меня всю жизнь так, с самого детства. Несёт и всё – до 43-х лет. Эта популярность меня удивляет, конечно, но я спокойно к этому отношусь.
- Опубликовано в №162 от 03.09.2021.
