Все более-менее приличные календари вспоминают выпавший на сегодня юбилей – 100-летие образования СССР. Вряд ли кто-то будет отмечать: для половины россиян «СССР» – в далеком прошлом. Разве что СМИ – летописцы современности: им положено фиксировать этапы истории вне зависимости от того – по сердцу юбилейная дата или кто-то считает ее «идеологически сомнительной». Но в Екатеринбурге (и области!) есть единственное место, где приближающийся Новый год, почти совпавший со 100-летием СССР, отмечают именно… по-советски.
Музею СССР (другое название: Музей советского быта) нынче пять лет, но о нем знают даже не все, кто работает в том же здании – на Чебышёва, 4. Годами ходят сюда на службу, мимо музея, но – именно «мимо». Чтобы попасть в музей с большого крыльца здания через холл, надо не подниматься по этажам, а спускаться. Всё ниже, ниже. Подобно тому как Алиса из чудесной сказки Льюиса Кэрролла, погнавшись за кроликом, попала в ИНОЙ мир. Вот и тут он – иной. Не другое пространство – другое время, другое измерение.
«Единственная добывающая промышленность – елки»
Договоримся на пороге: без политики! Да, рождение СССР – время великих потрясений не только для страны в целом, но и для каждой отдельно взятой семьи. Трагически менялся быт, представления о месте человека в мире, календари. Новый год и Рождество как важнейшие ритуалы «старой» России тоже менялись: угасали одни обряды, появлялись другие. Но, так или иначе, в новогодние праздники люди хотели отвлечься-отгородиться от проблем внешнего мира, оставив нерушимыми семейные традиции и жизненные ценности. По воспоминаниям Корнея Чуковского всплывает впечатляющая предновогодняя картинка из начала 1920-х: «Третьего дня шел и был поражен: сколько елок! На каждом углу самых безлюдных улиц стоит воз, доверху набитый елками, – и возле воза унылый мужик, безнадежно взирающий на редких прохожих. Говорит: хоть бы на соль заработать, уж о керосине не мечтаем! Ни у кого ни гроша: масла не видали с того Рождества… Единственная добывающая промышленность – елки. Засыпали елками весь Ленинград, сбили цену до 15 копеек. И я заметил, что покупают елки главным образом маленькие, пролетарские – чтобы поставить на стол…».
Впрочем, мы же условились: под Новый год – без идеологии и политики! Создателям музея, кстати, хватило мудрости именно так и «складывать» свою масштабную экспозицию. В Музее СССР полностью избежать разговоров «об идеологии», конечно же, невозможно. Здесь устроен Красный уголок, где уместно вспомнить и пионерию, и КПСС, и атрибуты-ритуалы советской жизни. Но общий объем экспозиции – про быт, семью, молодость, детство, праздники – запросто поглощает эту тематику. Да, бюст Ленина стоит (с повязанным пионерским галстуком), но – всего лишь как примета эпохи.
Сколько всего предметов в музее – не скажут даже сами сотрудники. Посчитать? Невозможно. Либо, шутят в музее, придется пригласить стажеров-волонтеров, которые не один месяц будут переписывать: книги, пластинки, часы настенные и будильники, почетные грамоты, счетная машинка, посуда – от фарфоровых сервизов до советского железного бидончика, холодильник, «горка» чемоданов поверх платяного шкафа, ручная швейная машинка, косметика, пылесос «Урал», куклы разных ростов и из разных времен, красивые баночки из-под чая и кофе, которые хранились в семьях десятилетиями… Уф! А еще – фотоаппараты и видеокамеры разных моделей, одежда – шапки-петушки и винтажные спортивные костюмы, легендарные духи «Красная Москва», стиральная машина «Малютка», железные бигуди, патефоны, бобинные магнитофоны, телевизоры – с записью «чудес» от Алана Чумака (помните: банки с водой заряжал)… А еще есть мелочевка – например, в «Комнате бабушки» не только в шкафу лежат вышиванки, подзоры, накидушки, но и сундуки-чемоданы заполнены вещами. И это только в одной комнате. А их больше десяти, в каждой в зависимости от тематики – много всего и разного. Как это посчитать?!
Говорят, в рейтинге самых ходовых фраз-впечатлений посетителей на первом месте: «Ой, а у меня такое есть!» (или «…такое же было»). Мы с фотокором тоже не удержались, поддакнули теми же словами. Неужели мы так одинаково жили?
– Нет, – говорит директор музея Ирина Светоносова, – вот электрический камин был не у всех. Он и у нас единственный. А вообще, самые дорогие для меня экспонаты – те, что с историей. Вне зависимости от их материальной ценности. Иногда приносят предметы: «А я не знаю, что это». Так, например, появилась приставка звукового сопровождения к телевизору, с регулировкой звука. Цена – 8 руб. 50 коп. Уникальная вещь, вызывающая удивление и желание узнать про нее. К тому же сбивает впечатление, что в Советском Союзе все было однотипное. Нет, не однотипное. Например, кто слышал про утюжок для смазки лыж? А он (смеется) наш хит. Выглядит как чеснокодавка, все сравнивают с нею, но никто абсолютно не знает – как им пользоваться. Рассказываем. Или другой хит – ультразвуковая стиральная машинка. Видели такую?
Увидели. Впечатлились. Поулыбались. Но в преддверии Нового года вне конкуренции, конечно, новогодний «реквизит». На всех елках в музее (а их несколько в разных комнатах) – только старые игрушки: шишки, сосульки, пенопластовые зайчики и уточки, пластмассовые Дед Мороз и Снегурочка. С Дедом Морозом снова не сдержалась: «У меня такой же до сих пор под елкой!»
Почему слезы? «Как хорошо мы плохо жили!»
В музеях писаное и неписаное правило – «Руками не трогать». На иные музейные территории и зайти-то нельзя: висит ограждение. Просто ходишь и смотришь со стороны. Как зритель. Здесь ты – участник процесса. Экскурсанты настолько переносятся в советское время, что без ярлыков и шаблонов, через повседневные предметы, которые стали артефактами, запускается механизм счастливых воспоминаний. Все можно потрогать, примерить. Включать-выключать. Детям разрешают шуметь, смеяться, бесконечно фотографироваться. Музей про прошлое, но – в современном формате: через соцсети можно мгновенно отправить отсюда фото своим близким, друзьям. Кстати, как только в музее начинают оформлять новую комнату-экспозицию, сотрудники «примеривают» на себе, где наиболее выигрышный ракурс. Потом подсказывают посетителям.
А их, несмотря на детский возраст музея, немало. В прошлую Ночь музеев здесь побывали около 500 человек. Иногда группы по 40–50 человек приезжают. Само помещение комфортно (а потому притягивает к себе). Не новодел с евроремонтом, где возможна была бы только имитация советского времени, а помещение… бывшего печатного цеха. Свет, запах, тактильные ощущения, звуки – все из «того» времени. А потому ты реально «погружаешься» – в наше общее давнее прошлое.
Комната бабушки… Кабинет начальника… Гостиная… Фотоуголок (правда, редко где такое было в советское время, фотографии печатали в ванных). Иной гость расчувствуется до кома в горле. Сотрудники музея поначалу пугались: что случилось? А человек увидел вроде пустяковину – шкатулки, бра, значок, но он был когда-то у любимого человека – и всё, слезы градом. Ностальгия.
– Но слезы случаются редко. В основном люди получают удовольствие, – продолжает Ирина Светоносова. – Они же и наши дарители. Самые лучшие в мире! Они сознательно подходят к тому, что история должна сохраняться. И для дарения не нужно дожидаться новогоднего праздника. Приходят и говорят: «Рука не поднимается вычеркнуть из жизни вещи после мамы, отца… Это же огромный мир – человека, времени». А когда случаются переезды или ремонты – целая советская квартира оказывается под риском. Люди звонят, что-то сами приносят, что-то мы забираем. Некоторые вещи у нас уже в нескольких вариантах – например, глянцеватели для фото. В этом случае делимся с коллегами из других музеев. И получается, что у нас-то на 99 процентов это народный музей…
«Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты…»
Часто бывают тут фотографы, кинолюбители. И со Свердловской киностудией музей успешно сотрудничает: «советские экспонаты» – говорящие герои для некоторых сюжетов, поэтому киностудия нередко просит реквизит: одежду, ковры, бытовые приборы. «Вот сундук от нас сейчас уехал на съемки. Газовая плита тоже снимается».
Впрочем, и «Облгазета» пришла сюда за сюжетом. Новогодним! Фотообъектив нацелен прежде всего на новогодний антураж – елки, елочные игрушки, костюмы Деда Мороза и Снегурочки. А мы с Ириной и ее помощником по проведению новогодних «Огоньков» Вадимом Пыховым вспоминали: а как встречали Новый год в советское время? И пытались понять, почему сегодня многие сетуют «На часах уже двенадцать без пяти», а приближение праздника не чувствуется? И почему раньше Дед Мороз с бородой из ваты и скромный новогодний подарок с пригоршней конфет и двумя мандаринками казались несказанным чудом?
– Главное – семья собиралась вместе, – говорит Вадим. – Всего было мало, но это «малое» и ценилось особо, приберегалось к Новому году. Праздник становился семейным творчеством…
И мы вместе – «Облгазета» и музей – начали наперебой вспоминать… Как задолго «до» обшивались мишурой платья Снежинок, а на самодельную (из картона!) корону для Принцессы клеились блестки. Как покупали нехитрые новогодние подарки для близких и прятали их сначала по домашним закуткам, а потом – под елочку. Как к новогоднему застолью хором лепили пельмени (те, что «про запас», – в пакете в форточку, на мороз). Как в несколько рук шинковали морковку-колбаску для «Оливье». Как наряжали елку – многое из ее наряда было сделано своими очумелыми (очень умелыми) ручками.
Новогодние украшения – вообще отдельная тема, с собственными этапами развития, как и развитие-становление СССР. Сначала, в 1920-х, пролетарским гонениям подверглись не только елки, но и игрушки: в Москве, например, была запрещена «продажа елочной дребедени и украшение витрин к Рождеству». Потом опомнились: «подвешивали спичечные коробки, папиросные, из-под пудры; все это тщательно закрашивали, заклеивали» – рассказывает журнал «Советская игрушка» 1936 года. Дальше – больше. Советская новогодняя игрушка стала носителем новой романтики: места фей и принцесс заняли бодрые физкультурники, кареты заменили паровозами, а шестиконечную Вифлеемскую звезду – пятиконечной. Но самыми дорогими оставались именно рукодельные игрушки. Помните? Куриное яйцо с двух сторон протыкалось иглой, содержимое осторожно выдувалось на блюдечко, а дальше включалась фантазия, и из скорлупы-кругляша можно было создать и клоуна, и улыбчивую матрешку. А еще целыми вечерами клеились для елки бумажные цепи – из разноцветных обрезков и фольги от чайной упаковки…
И вот когда до новогодней полуночи оставалась пара-тройка часов, вся семья собиралась за столом у «Голубого огонька». Он объединял нашу большую страну даже в те годы, когда ее уже ничто не объединяло. Пока сменяли друг друга генсеки и президенты, за праздничными столами с бутафорским шампанским собирались наши кумиры – по ту сторону телеэкрана. А по эту были мы и с наслаждением подпевали хитам – «Я люблю тебя, жизнь», «Земля в иллюминаторе», «Последняя электричка», «Мой адрес – Советский Союз».
…Музей СССР в Екатеринбурге встречает нынче Новый год концертными программами в стиле «Голубого огонька» и «Старых песен о главном». В репертуаре – советские шлягеры, песни любимых «The Beatles» и обожаемых советских комедий. Общение. Ностальгия. Все по-доброму, по-семейному. Нечто подобное наверняка происходит в эти дни в Москве, Сочи, Новосибирске, Воронеже, Смоленске. Рыбинске – здесь тоже есть сейчас музеи СССР. Пять лет назад наш был один из первых. И я почти уверена: под новогодние мелодии основатель музея Ирина Светоносова в очередной раз вспомнит, как загорелась этой идеей в Казани, в Музее социалистического быта:
– Для меня, для Екатеринбурга, для того времени это был необычный формат. Были же только музеи с классическими фондами и экспозициями. А тут – такая классная атмосфера! Захотелось воплотить идею на Урале. Не было ни спонсоров, ни государственной поддержки. Просто вложила в аренду свои личные деньги…
- Опубликовано в №242 от 30.12.2022
