«Бабушки – бесстрашные»

Специальная операция на Украине идет в условиях информационной войны. Манипулирование общественным сознанием стало опасным оружием. О том, что происходит в некогда союзной республике и братской стране, что предшествовало этому и почему жители Крыма решили вернуться в «родную гавань», корреспонденту «ОГ» Екатерине Хожателевой рассказала непосредственный участник «Крымской весны», телерадиожурналист Екатерина Козырь.

– Екатерина, как вы относитесь к тому, что сейчас происходит на Украине?

– Отвечу коротко: НАКОНЕЦ-ТО. У меня брат из Крыма, дед с Донбасса. Того самого Донбасса, который утопил в крови нынешний украинский режим, и той самой Одессы, которую сожгли в Доме профсоюзов бандеровцы. Поэтому к военной спецоперации России мы относимся ХОРОШО. Сегодня, как и в 2014 году, когда Украину низвергли в пучину безвластия, беспредела и насилия, едва ли не главным оружием стало слово, в том числе слово журналиста. Информационная война – она порой страшнее, чем настоящая: ее последствия могут быть очень тяжелыми и далеко идущими.

ДОСЬЕ «ОГ»

Екатерина Александровна Козырь родилась в 1980 году в Евпатории. Не покидая полуостров пожила в трёх разных государствах: СССР, Украина, Россия.

• С 1998 по 2003 год училась на факультете математики и информатики Таврического национального университета им. Вернадского по специальности «прикладная математика».
• С 2004 по 2014 год работала на ГТРК «Крым» ведущей, корреспондентом, а затем главным редактором.
• С 2014 по 2018 год — генеральный директор ТРК «Крым».
• С 2018 года — работает медиаменеджером в Москве.

– Вы возглавляли ТРК «Крым», до этого работали корреспондентом, были в гуще событий. Как считаете, с чего всё началось, где корни нынешнего конфликта?

– Мы в Крыму всегда говорили, пели песни и даже сны видели на русском языке. Да что говорить, мы жили Россией! Но при этом были частью Украины, все официальные документы выходили на «державной мове», которая, как бы кто к ней ни относился, для подавляющего большинства жителей полуострова неродная. Наверное, с этим все равно можно было бы как-то жить. Но в один прекрасный момент случился перелом, после которого мосты были сожжены. Это произошло, когда ребят из Внутренних войск и спецподразделения «Беркут» кинули в мясорубку киевского майдана. Мы видели в новостях и получали сообщения, что их убивают, жгут огнем, закидывают петардами. Они гибнут, а приказа обороняться у них нет! Мы ужасались, что их коллег из других регионов по возвращении домой жгли живьем, заставляли вставать на колени, извиняться перед беснующейся толпой. А ведь они просто были верны присяге, выполняли свой долг по защите своего народа и государства!

Когда в феврале 2014 года сотрудники Внутренних войск и спецподразделения «Беркут» вернулись домой из Киева, они были морально сломлены – к тому моменту уже вышел приказ министра внутренних дел Украины, что подразделение ликвидировано. Это настоящее предательство! Ребята хоронили друзей. Им очень была нужна поддержка – и они ее получили. Их встречал на площади весь Крым! Весь! Люди вышли, чтобы их просто обнять.

Тогда же, в феврале, произошла трагедия под Корсунем – на автобусы с мирными крымчанами напали бандеровцы. То, что они сделали с пассажирами, – это садизм, не побоюсь этого слова, поэтому опущу ужасные подробности. Вот в тот момент мы и поняли, что нам с такими людьми не по пути. Никогда мы не будем славить Бандеру и Шухевича, говорить на чужом языке и, конечно, участвовать во всем этом шабаше. Мы не могли предать память наших дедов, погибших в Великой Отечественной войне. Как внуки победителей мы решили, что ни одна фашистская мразь не будет диктовать нам, как дальше жить.

– Как после этого разворачивались события в Крыму?

– 26 февраля у Верховного Совета в Симферополе прошел митинг, переросший в столкновение, где также были погибшие. Могу с уверенностью сказать, что там находились приезжие, которые координировали радикалов. А со стороны крымчан были обычные, невооруженные люди, вышедшие за идею – за Россию. Я тогда работала в телерадиокомпании рядовым журналистом. И вот в один прекрасный день в 4 утра поехала на эфир и моё такси обогнал «Тигр» – такая большая бронированная машина, без номеров и опознавательных знаков. Вот тогда-то я впервые увидела тех самых «вежливых людей». Появились войска, также без опознавательных знаков, в том числе у нас в телекомпании. Я подошла к одному из ребят (они все были в «балаклавах») и спросила: «Вы кто?» Они сказали: «Мы – свои. Все будет хорошо, мы вас защитим».

Кто эти люди, выяснили вездесущие крымские бабушки, от которых «вежливые люди» натерпелись по полной (смеется). Бабушки — люди бесстрашные. Одна такая решила идентифицировать бойца, стоящего в центре на перекрестке. Просто подошла и спросила: «Мальчик, скажи – ты русский или чей?» – «Да, я русский», – ответил он. С этого момента мы успокоились.

В феврале Крым некоторое время находился в информационной блокаде, которую нужно было прорвать. Тогда пророссийские силы организовали пресс-центр для почти 2 тысяч представителей иностранных СМИ. А сотрудники ТРК «Крым» обеспечили его бесперебойную работу в режиме 24/7 нон-стоп. Мы их всех приняли, но не доверяли. У нас работали студенты-волонтеры, которые говорили на языках тех стран, откуда приехали журналисты. Они выяснили, что эти, с позволения сказать, «коллеги» в своих СМИ говорили совершенно противоположное тому, что видели, что крымчане якобы живут под дулами автоматов. Это все неправда, потому что «вежливые люди» были предельно тактичны. А за несколько дней до референдума вообще исчезли – так же внезапно, как и появились. Поэтому те, кто говорят, что крымчан угрозой заставляли голосовать за Россию, бессовестно лгут.

Такой высокой явки, как 16 марта на референдуме, у нас не было никогда! Люди стояли в очередях, были старики, дети, инвалиды на колясках и с костылями – и все хотели проголосовать. Крымчане говорили: мы хотим домой, хотим в Россию. Это был всеобщий праздник.

– Что вы почувствовали, когда 18 марта 2014 года Владимир Путин объявил, что «Крым и Севастополь возвращаются в родную гавань»?

– 17 марта мы проснулись в независимом государстве, потому что мы уже проголосовали, а Россия нас еще не приняла. 18 марта на площади Ленина, это центральная площадь Симферополя, шел концерт и было прямое включение из Москвы. Когда Владимир Владимирович Путин объявил, что «после тяжелого, длительного, изнурительного плавания Крым и Севастополь возвращаются в родную гавань — в Россию, к родным берегам, в порт постоянной приписки», все обнимались и плакали. Это был всеобщий праздник. Мы просто поняли, что мы теперь дома: нас защитят, нас спасут (и, как вскоре показали события на Донбассе, защищать и спасать было от чего). Это была такая непередаваемая радость. В замечательной песне «День Победы» есть такие строки: «Здравствуй, мама, возвратились мы не все…». Вот это как раз был момент такой, здравствуй, мама-Россия, возвратились мы не все.

– Какие изменения произошли за эти 8 лет в жизни Крыма?

– Моральный дух жителей как был на высоте, так и остается. Для этого много причин. В Крыму при Советском Союзе были построены жилые дома, здравницы, санатории и так далее. Так вот за всё время «украинской истории» эти объекты ни разу ни ремонтировались. Из нового строились только виллы для власть имущих. Причем строились преимущественно в заповедниках. Безжалостно вырубались редкие деревья, людям перегораживали свободный доступ к морю высокими заборами.

Когда Крым стал российским, он просто преобразился. Построены трасса «Таврида» (А-291 «Таврида» — автомобильная дорога федерального значения Керчь — Симферополь — Севастополь, открыта 27 августа 2020 года. — Прим. ред.), Крымский мост, началось активное возведение жилья. Аэропорт – у нас он совершенно сказочный! В сёлах, в которых никогда воды и газа не было, провели водопровод и газоснабжение. Существенно улучшились бытовые условия.

Я родилась и выросла в Крыму. Сейчас живу в Москве, но очень часто бываю дома. Вижу, что душевное состояние крымчан улучшилось: все говорят на твоем языке, все тебя понимают. И дело ведь не только в языке, но прежде всего в исторической справедливости. Крым – исконно русская земля: неслучайно же, говоря о событиях марта 2014 года, мы используем такие понятия, как «воссоединение», то есть возвращение домой, на Родину. И да: нам не стыдно, что мы – русские. Мы этим гордимся!

• Опубликовано в №48 от 22.03.2022