«Писать обо мне сложно, — сразу признался Валерий Архипов, ныне — полковник запаса, — потому что в основном это данные, которые не должны попадать в печать». В Афганистан он попал в зрелом возрасте — в 34 года, капитаном, а вернулся уже майором. Служить довелось в должности командира роты специального минирования отдельного инженерно-сапёрного батальона 108-й мотострелковой дивизии.
«Представляете, что такое два года на войне? Постоянно быть под пулями, перед смертью. За 24 афганских месяца я участвовал в 32 операциях. Расскажу о своем первом дне в Афганистане. Я прибыл с Дальнего Востока в звании капитана. И, когда прилетел в Баграм (аэропорт в 60 километрах от Кабула), батальон, в какой меня направили, как раз воевал. Мне сказали: «Езжай, вот тебе карта, вот тебе БТР (как раз с моей роты пришёл бронетранспортёр), представишься там командиру на боевых». Сел на броню и поехал, нас там трое было: я, мой механик-водитель и пулемётчик. По карте смотрю, куда еду, бронежилет повесил на крышку люка БТР, автомат тут же у меня висит… Руками машу детям, дети в меня камушки кидают — нормально, народ ведь за нас был. Ну и промахнулся немножко, на одну дорогу: надо было уходить влево, а я ушёл вправо. И попал на базар, в тупик, упёрся в конец дороги. Смотрю: там мужики ходят в чалмах, с оружием. А я без автомата, без всего — бронежилет на люке висит — спрыгнул с брони… Вышел, сигнальными флажками — красный-жёлтый, красный-белый — развернул БТР, всем помахал ручками и с этого базара выехал на свою дорогу. Минут через двадцать был уже у себя в батальоне. Комбат, конечно, спрашивает:
— Ты где был?
— Да вот, на базар заехал…
— Ого. Мы туда уже третий день пробиваемся с атакой.
Вот так. Потом, когда я уже чуть-чуть повоевал, конечно, волосы стояли дыбом. Бог миловал — никто меня там не расстрелял, не подбили, не сожгли. Два года отвоевал, звание майора получил ещё на роте*.
У меня в роте не было ребят с образованием ниже высшего. Были подобраны люди, которые специально обучались. Конечно, взаимовыручка — это само по себе, она была и есть. Мы до сих пор встречаемся, солдаты пишут периодически, друг другу помогаем и морально, и, бывает, материально. Пока был жив у меня старшина (его два года назад не стало), мы с ним переписывались, созванивались, я к нему в Москву ездил в гости.
Что до современного отношения к той войне… Знаете, тут одна контора (по-другому её назвать никак нельзя) спросила: почему в Великую Отечественную не сдали Ленинград, ведь меньше бы потерь было. Так вот у нас не было таких мыслей — сдать Ленинград, не идти на войну… Мы были готовы выполнить приказ, приказ Родины. Тогда, да и сейчас тоже, мы были преданы Родине, мы гордились, что служим, — это было престижно. Я в Афганистан три года рвался: как это так — страна воюет, а мы тут сидим?
Думаю, что это и сейчас престижно — служить в армии. Моего внука, когда он пришёл в военкомат, спросили: «Ты хочешь в армию?» Внук говорит: «Дедушка сказал, что хочу». И не зря: сейчас он у меня десантник, точнее — механик-водитель боевой машины десанта в учебке в Омске, с гордостью пишет, что первый прыжок с парашютом сделал».
*Военнослужащий, стоящий на определённой должности (в данном случае — командир роты), не может получить звание выше того, которое ей соответствует. То есть капитан не может стать майором, пока возглавляет роту. Но в отдельных случаях — за особые заслуги — были исключения, соответствующий приказ отдавался лично министром обороны.
Сюжет
Афганский излом
«Областная газета» представляет серию публикаций, посвящённых 25-летию вывода советских войск из Афганистана.
