«Облгазета» продолжает знакомить читателей с вновь избранными академиками и членами-корреспондентами Российской академии наук. На этот раз корреспондент «ОГ» встретился с академиком Виктором РУДЕНКО, директором Института философии и права Уральского отделения РАН. Он рассказал о пути России к демократии.
– Вы стали первым академиком из уральских правоведов. Наши земляки Сергей Алексеев, один из авторов Конституции РФ, и Вениамин Яковлев, бывший советник Президента России, были членами-корреспондентами РАН…
– Это очень достойные люди, мыслители с широким кругозором, известные в России и за рубежом. Но было время, когда учёных, которые занимали государственные посты, не избирали академиками из-за негативного отношения к власти в 90-е годы. Тем не менее они работали с огромной самоотдачей, не делая академическую карьеру самоцелью. В частности, с Сергеем Алексеевым мало кто может сравниться по количеству написанных книг и широко цитируемых статей. Он и сегодня самый цитируемый юрист в нашей стране. Из современных правоведов он единственный, у кого опубликовано десятитомное прижизненное собрание сочинений. Кстати, это издание есть у меня в кабинете. Благодаря этим ученым в нашем регионе сформировалась прекрасная школа гражданского права, получила развитие общая теория права, известная на всю страну. В Екатеринбурге сформировался один из ведущих центров российского правоведения — Уральский государственный юридический университет, который выпустил очень много блестящих юристов. В своём избрании я вижу прежде всего признание заслуг уральской гуманитарной науки в лице философской и юридической школы. Я являюсь выпускником двух наших вузов – нынешних Уральского федерального университета и юридического университета.
Жюри граждан
– В сферу ваших научных интересов входит развитие демократии. Как вы оцениваете её нынешнее состояние в России?
– За рубежом Россию не считают демократической страной. Наше государство критикуют за несоблюдение принципа верховенства права, несовершенство системы уголовного судопроизводства, за многочисленные случаи нарушения прав человека, жёсткий контроль за деятельностью СМИ и политической оппозиции. Эти упрёки во многом справедливы. Корни происходящего, на мой взгляд, восходят к началу XVIII века, когда Пётр I создал бюрократическую систему, следы которой мы видим до сих пор. Он разработал Табель о рангах и включил Церковь в механизм государственной власти. Кроме того, страна так территориально расширялась, что новыми территориями управляли из центра. Как только были какие-то движения в сторону децентрализации, сразу же возникали сепаратистские настроения. Помните, как президент Борис Ельцин говорил регионам: берите власти столько, сколько хотите. В итоге страна оказалась на грани распада. Эти особенности заставляют задуматься, могут ли в России прижиться зарубежные институты демократии. Но с другой стороны, если мы хотим оставаться в кругу цивилизованных народов, наша власть должна меняться. Главная ценность демократии – открытость. Государство делает шаги в этом направлении, но пока не так быстро, как хотелось бы.
– Каких современных институтов демократии не хватает нашей стране?
– В Австралии, Великобритании, Германии, Ирландии, Исландии, Нидерландах и ещё в ряде стран сегодня вырабатываются институты, основанные на доверии граждан. Для выявления воли общественности используют так называемые жюри, ассамблеи, парламенты граждан. Принципы их организации в конце прошлого века были разработаны американским профессором Нэдом Кросби, а одновременно и независимо профессором из Германии Питером Динелем. Эти институты, в частности, жюри граждан, похожи на суды присяжных, только рассматривают они не уголовные дела, а социальные проблемы. Жюри граждан отбирают по жребию с учётом демографических, половозрастных, национальных и географических особенностей общества, которого касается та или иная проблема. Сначала граждан обзванивают: выбирают, к примеру, 2 000 человек и спрашивают, согласны ли они принять участие в обсуждении. Обычно 700–800 человек соглашаются. После этого их включают в пул кандидатов и опять проводят жеребьёвку, чтобы были представлены люди разного социального положения. В итоге набирают группу из 16–23 человек, которая будет обсуждать проблему. Их собирают вместе и глубоко погружают в суть проблемы.
– Не проще ли провести социологический опрос?
– Соцопрос плох тем, что вам дали анкету и вы, не зная, о чём идёт речь, просто отвечаете на вопросы. А в жюри граждан людям дают возможность услышать все стороны конфликта и сформировать собственное компетентное мнение, которое будет учитывать власть. Недавний пример – строительство храма в центре Екатеринбурга. Этого конфликта можно было избежать, если бы его судьбу решало жюри граждан. В двух словах оно работает так. Сначала граждане слушают разработчиков проекта: они приходят и демонстрируют все его детали, где будет слышен колокольный звон, где сделают стоянки, где вырубят деревья. Потом они встречаются со сторонниками проекта и его противниками из числа общественности. Затем граждане общаются с представителями групп интересов, которые продвигали проект, - бизнесом, церковью, а также с властью. Когда жюри всех выслушает, граждане удаляются, как в суде присяжных, обсуждают проблему между собой и выносят вердикт. Завершается всё итоговой пресс-конференцией, где члены жюри объясняют журналистам, почему они приняли такое решение. Нередко случается так, что если жюри говорит проекту «нет», то к нему впредь не возвращаются. Так жители штата Южная Австралия в 2016 году отвергли продвигаемый властями штата и бизнес-корпорациями проект строительства высокотехнологичного хранилища отработанного ядерного топлива на территории штата, в который уже были вложены большие деньги.
О доверии
– Почему при обсуждении храма не воспользовалась таким механизмом?
– По разным причинам. Об этих институтах мало известно в России. Кроме того, наши чиновники нередко считают, что граждане некомпетентны в выражении мнения и не могут сами оценить весь масштаб принимаемых властью решений. В случаях, когда граждан привлекают к обсуждению болевых проблем, в них хотят видеть «кивал», одобряющих предложенные проекты без уяснения их сути. Есть и другие причины. Так, граждане всегда подвержены влиянию групп интересов. Есть и подкуп, и подарки, а как только обсуждается какой-то вопрос, то в почтовых ящиках появляются газеты-однодневки. Мнение общественности испытывает давление и со стороны чиновников. Чтобы этого избежать, необходимы специальные методики обсуждений, которыми пока не владеют ни власть, ни общественность.
– Власть может быть прозрачной?
– Полностью – никогда. В этом природа и таинство власти. Есть также вопросы, которые в силу закона не подлежат открытому обсуждению. Двадцать лет назад в российском обществе вообще не поднимался вопрос об открытости власти, а сейчас в этом направлении есть неплохие достижения. В мировых рейтингах ООН наша страна занимает 23-е место по индексу электронного участия граждан в принятии решений органами власти. У органов власти есть сайты в Интернете, и чиновники там декларируют свои доходы. Власть становится более открытой на муниципальном уровне, в частности, по вопросам расходования средств бюджета. В ряде регионов России в муниципалитетах внедряется так называемое инициативное бюджетирование, когда направления расходования выделенной части бюджета – сейчас это 2–3 процента – определяют граждане. Они сами решают, что строить на эти деньги в их населённом пункте. Предпосылки к развитию демократии в России есть, но чтобы власть стала доверять нашим гражданам, пройдёт столетие.
Поправки в Конституцию
– Как вы относитесь к идее изменения Конституции?
– Потенциал нашей Конституции ещё не исчерпан, что позволяет двигаться по пути демократии. Например, глава о правах человека у нас ничуть не хуже, чем в европейских странах. Сторонники изменений говорят, что нужно убрать из высшего правового акта положения о приоритете норм международного права над российским. Я против этого: если мы хотим быть членами мирового сообщества, надо исполнять все международные договорённости с участием нашей страны. И если Россия что-то делает вопреки им, то это приводит к столкновению с другими странами, порождает множество дел в Европейском суде по правам человека. Можно решать эти конфликты на площадках ООН, Совета Европы, ПАСЕ, ОБСЕ. Надо отстаивать свою точку зрения и корректировать её, а не изолироваться. В Конституции есть потенциал и для развития федеративных отношений, местного самоуправления. Однако сейчас много сторонников унитаризма и выстраивания сверхцентрализованной системы управления. Если новая Конституция будет основана на этих принципах, то есть риск отхода от демократического вектора развития, предусмотренного действующей Конституцией, и закрепления правовых основ недемократического политического режима.
- Как это произошло во многих постсоветских странах?
- Вполне возможно. Если разработчики новой Конституции РФ хотят убрать нормы, ограничивающие число президентских сроков, увеличить его продолжительность до 7-9 лет или ввести новую должность «лидера нации», то это не лучший путь для России. Но наши соседи пошли по нему. И использовали для этого самый демократический институт — референдум. В странах Центральной Азии и Закавказья, в Белоруссии на разных этапах их постсоветского развития были проведены референдумы, которые сняли ограничения по срокам пребывания у власти конкретных руководителей. И у меня есть опасения, что в нынешних условиях принятие новой российской Конституция может привести к чему-то подобному.
Интервью с академиком Валерием Шпаком, заведующем лабораторией электронных ускорителей Института электрофизики УрО РАН, сделал Станислав Богомолов. Рудольф Грашин опубликовал материал о члене-корреспонденте РАН Ирине ШКУРАТОВОЙ, которая руководит Уральским федеральным аграрным научно-исследовательским центром УрО РАН.
Досье «ОГ»
Виктор РУДЕНКО родился в 1958 г. в городе Сатка Челябинской области. В 1984 г. окончил философский факультет УрГУ, в 1995-м – заочный факультет УрГЮА. С момента основания в 1988 г. работает в Институте философии и права УрО АН СССР, в 2002 г. возглавил его.
В 1988 году защитил кандидатскую диссертацию на тему «Человек как субъект в марксистской концепции практики» по философским наукам, а в 2003 году – докторскую диссертацию «Конституционно-правовые проблемы прямой демократии в современном обществе» по юридическим наукам.
Член Союза журналистов России с 2007 г.
- Опубликовано в №002 от 10.01.2020
