Николая II свергли не Ленин со товарищи, но скромные, трудолюбивые и миролюбивые буржуа

Александр Трахтенберг, экономист:

— Нас учили в школе, что в 1917 году были отдельно Февральская буржуазная революция и Великая Октябрьская социалистическая революция. Сейчас я склонен согласиться с позицией, что это была одна революция и два её этапа. Они принципиально разные, с разными действующими лицами и, безусловно, разными задачами. На первом этапе шло разрушение российской государственности, на втором была попытка остановить этот процесс.

Все помнят, чем закончился первый этап — отречением царя. Николая II свергли не Ленин со товарищи, но скромные, трудолюбивые и миролюбивые буржуа. У власти — Временное правительство, где ключевое слово — «временное». Потому что государства, по сути, уже не было, государственное управление отсутствовало, авторитет власти был крайне низок. Армия разваливалась. А ведь в тот период шла война, из-за неудач на фронтах практически уже отвалилась Польша, территории Прибалтики. Поэтому все стенания о том, что в 1917 году было что-то упущено — это не более чем слова, ничем не подкреплённые и не обоснованные. Российское государство в тот период стремительно исчезало.

Но в противовес слабой власти есть иная структура организации государства — диктатура. Только диктатура могла в тот период исправить ситуацию в Российском государстве. И здесь вопрос стоял только в том, какой будет эта диктатура: правой или левой? Вопрос в знаке. Для появления правой диктатуры просто не сложились условия, в этом стане не было не только единства, но и не нашлось сил, способных «передавить» своих оппонентов по «правому делу», и переломить всю ситуацию в России. Большевики сумели сделать и первое, и второе. Результат — диктатура пролетариата. По сути, несколько человек сумели переиграть толпы деятелей от публичной политики, которые были везде, практически во всех губерниях огромной страны. И отсюда лютая любовь к ним. Сумели не только захватить власть, да это был, естественно, захват власти, но и организовать всех и вся для удержания её в своих интересах. Не будем давать оценку тому, как это происходило, а зададимся простым вопросом: пошло это в плюс Российскому государству или в минус? Остановило это развал огромной страны? Ответ, думается, очевиден.

Когда кто-то пытается оценивать Русскую революцию 1917 года, то прежде всего, думаю, следует задавать именно этот вопрос: привело ли данное событие к развалу огромной страны или, наоборот, помогло её сохранить?

P.S. Проект «100 монологов о революции» публикуется в «ОГ» с февраля этого года. Мы напоминаем, что принять в нём участие может любой читатель «ОГ» — мы с интересом получаем ваши письма и публикуем размышления.

• Опубликовано в №66 от 15.04.2017