Австрийский журналистский клуб и Свердловский творческий союз журналистов заключили Соглашение о двустороннем сотрудничестве. С австрийской стороны соглашение подписал Фред Турнхайм, президент клуба, возглавляющий его почти 30 лет. Клуб (аналог творческого союза) объединяет сегодня 6700 членов — почти 80 процентов всех журналистов Австрии. Поэтому, используя интерес Фреда Турнхайма к главной региональной газете Урала и его визит в редакцию «ОГ», было любопытно поговорить об общих профессиональных проблемах. Дело вроде узкоцеховое. Ан как посмотреть… Это ведь интересы и проблемы огромной читательской аудитории Урала и Европы.
— Журналисты — народ контактный. И мы, как и вы, — за любой диалог. И всё же почему Австрия проявила такой повышенный интерес к Уралу?
— Я возглавил Австрийский журналистский клуб в 1990-м, когда Россия переживала очень непростые времена перестройки. Первым движением души было — помочь коллегам. По договорённости с председателем Союза журналистов России Всеволодом Богдановым мы начали с гуманитарной помощи. Присылали медикаменты. А дальше возник естественный следующий вопрос — почему не дружить профессионально? Поскольку масштабы наших стран несоизмеримы, понимали, что контакты будут предметны и конкретны только с отдельно взятым регионом России. В 1995-м «вышли» на Челябинск. При этом не раз бывали и здесь, в Екатеринбурге. А потом тот же Всеволод Богданов предложил нам обратить пристальное внимание на Свердловскую область, здешнюю прессу. Полагаю, зная уральскую журналистику, он предлагал нам достойного и умного партнёра.
— Соглашение двух журналистских союзов рассчитано на пять лет и предполагает создание эффективной платформы сотрудничества. Замечательно! Но конструктивный диалог возможен, если мы хорошо знаем достоинства и проблемы друг друга. Например, российская журналистика становится всё более женской. А у вас?
Дословно
Из Соглашения о двустороннем сотрудничестве (с российской стороны его подписал председатель Свердловского творческого союза журналистов Александр Левин):
- Проводить совместные мероприятия, симпозиумы, исследования в области СМИ и взаимные журналистские поездки в Свердловскую область и Австрию;
- Обе стороны создают рабочую группу, которая займётся разработкой и реализацией конкретных проектов. Рабочая группа заседает один раз в году, попеременно в Екатеринбурге и Вене.
— Недавно читал в Германии лекцию будущим журналистам — передо мной сидели одни девушки. Так что не только в Австрии, в целом в Европе журналистика становится женской профессией. Думаю — и в мире. К сожалению, наша профессия не так высоко оплачивается, как того стоит вечный цейтнот, ненормированный рабочий день и ответственность за слово. Поэтому мужчины уходят из профессии. С другой стороны — женщины более стрессоустойчивы.
Представляете: в 1974-м, начав работать на телевидении, я только на третий день сел писать материал. До этого спокойно придумал идею, сюжет. Потом обстоятельно организовал нашу съёмочную группу. Дальше — хоть я и писал свой материал на приставном столике (называл его «кошачий стол»), но это было спокойное тихое пространство. Сегодня любому телевизионщику надо выдать до трёх сюжетов в день! Тренд профессии к тому же — огромные ньюсрумы, где вместе работают журналисты, редакторы, технические специалисты. Какие ж мозги это выдержат? И что они, эти мозги, напишут?
— Существует ли в европейских СМИ проблема умирающих жанров? К примеру, российская словесность, включая журналистику, всегда была сильна аналитикой и художественной выразительностью. Это признавал весь мир. Сегодня мы сами замечаем: со страниц газет у нас исчезли и фельетон, и очерк. Все работают в жанре новостей. Американский принцип: сообщил — и беги дальше…
— Поскольку я преподаю, то по возможности стараюсь мониторить-изучать всё, что касается нашего ремесла в мире. Новации и тенденции. Так вот, недавно в материалах Гамбургского института медиаисследований имени Ганса Бредова наткнулся на любопытное сопоставление фактов. В 1970-е годы суперважное событие попадало «в мир» благодаря СМИ за четыре часа. Сегодня это происходит за четыре минуты! Чувствуете разницу? Да, технически мы очень оснащены — это иные возможности для СМИ, но и иные условия конкуренции. Все стараются опередить друг друга в подаче новостей. Отсюда — предпочтение работать в информационных жанрах. Вынужденное предпочтение. Не до аналитики, когда есть опасность, что коллега тебя обгонит. Но для меня в этом кроется проблема ещё более серьёзная…
— Куда уж серьёзнее?
— И тем не менее. Хорошо, что благодаря той же технической оснащенности журналисты получили возможность мгновенных профессиональных связей, обмена информацией — потому новости и разлетаются стремительно. Но в этом же и засада. Все друг друга цитируют. И если новость, мягко говоря, неточна — невозможно установить авторство фальшивки. Она уже пошла гулять по миру, обрастая «подробностями» и домыслами.
— Раньше в России это называли газетной «уткой», а теперь «вбросом». Но раньше автор или издание, запустившее «утку», получали соответствующую оценку в профессиональном сообществе, а теперь…
— …а теперь кого наказывать? Автор фейка (от английского fake — фальшивый, поддельный. — Прим. ред.) не-уловим. Это как в детской игре «Глухой телефон» — невозможно понять, на какой стадии информация перестала быть достоверной. Мы недавно говорили об этом с коллегами в Берлине, на конференции по цифровым технологиям «Re: publica». 1180 спикеров из 65 стран, 500 сессий, посвящённых таким темам, как fake news, свобода печати и мнения, основные права в цифровом пространстве… Было о чём подумать, а сошлись в одном: фейковые новости — проблема современной журналистики. К сожалению, ситуация почти неконтролируема. Замкнутый круг: из-за перманентной стрессовости профессии, невысоких зарплат из журналистики уходят профессионалы — а приходят как раз любители фейковых новостей.
— Похоже, вы — антиглобалист?
— Знаете, в немецком языке есть слово «jein» — среднее между «ja» (да) и «nein» (нет). По-русски — и да, и нет. Вот ответ на ваш вопрос. Всё зависит от целей, во имя которых принципы одной страны начинают определять что-то в другой. Наши журналистские контакты — уж точно не попытка давления. Мы «пришли» на Урал не диктовать своё, а обмениваться профессиональным опытом. Союз наш творческий. Это попытка решать общие проблемы единого информационного пространства.
- Опубликовано в №95 от 31.05.2017
