Лучшим следователем в регионе по итогам прошлого года стала капитан юстиции Каролина Аникина. В конкурсе, который проводился среди сотрудников управления Следственного комитета России по Свердловской области, учитывалось в первую очередь качество расследований. Несмотря на свою молодость, Каролина показала себя крепким профессионалом. Накануне профессионального праздника – Дня сотрудника органов следствия РФ (отмечается 25 июля) – мы устроили для неё… допрос с пристрастием.
– Ваши фамилия, имя, отчество?
– Аникина Каролина Юрьевна.
– Место рождения и учёбы?
– Город Кушва, Нижнетагильский филиал Уральского института экономики, управления и права.
– Когда задумали стать следователем?
– В детском саду. У меня мама была следователем прокуратуры, а папа – начальником Кушвинской милиции. Случалось, ночь-полночь, но если произошло что-то серьёзное, они часто вместе и выезжали на место происшествия. И я с детских лет понимала, что если их тревожат в любое время, значит, от них многое зависит, проще говоря, без них никак. Значит, важная и нужная профессия. И когда воспитательница спросила, кем я хочу стать, так и сказала – следователем, чем немало её повеселила. Кушва – город небольшой, и она знала, конечно, кто мои родители и откуда ветер дует. В пятом классе мы все написали себе небольшие письма, в которых рассказали, кем хотим стать и почему. На пятилетней встрече выпускников вскрыли. Не у всех всё сбылось, а меня получилось: я – следователь.
– Ваше первое дело?
– Одно из первых моих дел в должности следователя по особо важным делам — расследование по группе педофилов, которая действовала в Серове, Карпинске. Оно было тяжёлым. Бизнес на проституции организовала одна семейная пара. Были там и несовершеннолетние девчонки, поэтому все организаторы пошли как педофилы. Грязное было дело. Но оно научило меня ставить своеобразный барьер, не пропускать через себя негативные эмоции. Потом приходилось всякое повидать – и обезображенные трупы, и изломанные судьбы – это уже не давило на психику.
– А сколько дел вы закончили в упомянутом 2017 году?
– Три.
– Это много или мало?
– Для нас, следователей по особо важным делам, нормально. Для районных следователей, конечно, ничтожно мало. Но мы ведь занимаемся расследованием наиболее сложных, многоэпизодных тяжких и особо тяжких преступлений – это убийства, изнасилования, похищения людей, организованная преступность. Они тщательного разбирательства требуют, всесторонних экспертиз, часто комиссионных, потому такие дела долго расследуются.
– С какого дела вы прошлый год начали?
– С серийного убийцы и грабителя. Потом уже психиатрическая экспертиза установила, что у него была тяжёлая форма шизофрении. Он себя сыном дьявола называл. С виду нормальный вроде человек, никогда не подумаешь плохого, глядя на него. А внезапно перемкнёт что-то – и перед вами зверь. Он за пять суток такого натворил… Вначале убил бездомного. Они выпивали на кладбище, поссорились и он забил потерпевшего насмерть старым крестом. Потом на такси уехал на ВИЗ, рассчитываться за машину не хотел, опять драка – убил таксиста, засунул в багажник тело, на машине покатался и бросил её у «Карнавала»… На берегу Верх-Исетского пруда напал на троих молодых людей, бил доской и тоже убил бы, но помешали. Чудом в живых осталась администратор сауны, куда он зашёл якобы помыться. Потом он напал на мужчину и ограбил его, уехал на такси и опять затеял драку с таксистом. Попался преступник только в Калиново. Тяжело раненый таксист уже в больнице опознал его по фотографиям ранее судимых и вскоре умер…
Поначалу подозреваемый давал показания, а потом замкнулся. Это сейчас картина ясная для меня, а тогда пришлось голову поломать. В итоге – не срок, а принудительное лечение в психиатрическом стационаре закрытого типа.
– Второе дело, наверное, ещё краше…
– Это была врачебная ошибка, вернее, небрежность, в результате которой умер молодой хоккеист нижнетагильского «Спутника». У него был разрыв селезёнки. Врач поставил правильный диагноз, выход был только один – удалять. Но он решил сделать операцию один, без ассистента, в данном случае это было непросто. Медсёстры ему помогали, конечно, но второго хирурга не было. Он плохо зашил артерию. Через четыре часа после операции больной умер от кровотечения. Врач утверждал, что всё сделал правильно, а второго хирурга не было свободного. Мы подняли книгу регистрации операционной, опросили весь персонал – были на тот момент свободные хирурги.
Для установления истины нужна была авторитетная комиссионная экспертиза. В Казани нашли специалиста, заслуженного хирурга России. Мне, чтобы разобраться в этом деле, даже пришлось купить книгу «Абдоминальная хирургия», она о хирургическом лечении заболеваний и травм органов и стенок брюшной полости. По Интернету заказывала, так не могла найти.
В итоге суд признал вину врача. Срок был небольшой, два года ограничения свободы и год без права работать по специальности.
– Уже не берусь угадать, каким было третье дело.
– Вымогатели. Дело было несложным, но очень сроки поджимали. Двое злоумышленников «обложили данью» частную стоматологическую клинику: обещали «крышу» якобы от других бандюков, сначала брали 10 тысяч рублей в месяц, потом 20, потом 40 затребовали. Вот тут-то главврач и решил отказаться от таких «услуг», да их и не было, по сути. В ответ вымогатели стекло у машины разбили, наняли молодых людей, чтобы врача побили. А потом и вовсе похитили и продержали его две недели в частной наркологической клинике. Только после этого он написал заявление в полицию.
– Детективы читать и смотреть любите? Не смеётесь над ними?
– Бывает, особенно меня смешат некоторые сериалы, где расследованием уголовных дел занимаются не следователи, а, например, эксперты…
– Последний вопрос: у вас необычное имя. Наверное, с этим связана какая-то история?
– Родители хотели назвать меня Полина или Алиса. Спор прекратила старшая сестра, она насмотрелась какого-то бразильского сериала и сказала: «А давайте назовём Каролиной!». И все согласились.
- Опубликовано в №130 от 25.07.2018
