Суд за закрытыми дверями: всегда ли публику не пускают на процесс на законных основаниях?

суд над Владимиром Васильевым

Заседания суда над Васильевым-младшим, на которых рассматривались обстоятельства подлога анализов его отцом, проходили в закрытом режиме. Фото: Галина Соловьёва

В Свердловском областном суде начался процесс по делу застреленного при задержании Владимира Таушанкова, которое получило резонанс в российской масштабе и было упомянуто в докладе уполномоченного по правам человека в Свердловской области Татьяны Мерзляковой. Судья решил рассматривать его в закрытом режиме, хотя стороны об этом не просили. Разбирательства в судах за закрытыми дверями проходят всё чаще. Чем это объясняется, и не злоупотребляют ли суды правом отступать от священного принципа гласности и открытости, разбиралась журналист «Облгазеты».

В проигрыше все

В своем постановлении о назначении слушания дела в отношении Владимира Таушанкова судья свердловского облсуда Андрей Минеев указывает, что решение проводить разбирательство в закрытом режиме продиктовано необходимостью соблюсти охраняемую законом медицинскую тайну. Действительно, статьёй 241 Уголовно-процессуального кодекса РФ это предусмотрено. Но в данном случае возникают вопросы. И вот почему. Трагедия разыгралась в Екатеринбурге в ночь с 31 мая на 1 июня 2020 года. В полицию поступил сигнал о том, что молодой мужчина, угрожая ножом, украл в магазине несколько рулонов обоев, от погони скрылся в квартире. Когда наряд прибыл по адресу, Владимир Таушанков оказал сопротивление, пустил в дело нож и газовый баллончик. Вызвали отца, сын его впустил. Поскольку оба не откликались, бойцам СОБРа дали приказ войти в жилище. Во время штурма Владимир Таушанков был убит. Силовики утверждали, что применили оружие правомерно.

До суда добралось лишь дело в отношении Владимира Таушанкова, которому предъявлено обвинение в разбойном нападении с применением оружия, а также в применении насилия в отношении представителя власти и в посягательстве на жизнь сотрудника правоохранительных органов. По факту же его гибели и правомерности действий силовиков уголовное дело не возбуждалось.

– Следователь, который вёл дело по обвинению Владимира Таушанкова, не увидел вины в действиях сотрудников СОБРа, – объяснил журналисту «Облгазеты» адвокат Алексей Бушмаков, представляющий интересы подсудимого и его родителей. – Хотя ради объективности поручить расследование действий силовиков следовало другому процессуальному лицу.

Казалось бы, интересы общества требуют провести открытое и гласное судебное разбирательство столь громкого и неоднозначного дела, чтобы не оставалось оснований для кривотолков. Но судья Андрей Минеев решил иначе.

– Это была исключительно инициатива судьи, – заявил накануне процесса Алексей Бушмаков. – Он принял решение, не проведя предварительного слушания, и мы были лишены возможности настаивать, чтобы рассмотрение дела шло открыто. Владимир, к сожалению, мёртв, поэтому непонятно, кому может быть причинён вред разглашением медицинских сведений.

При этом, если просьба адвоката открыть процесс будет отклонена, он не сможет рассказать публике и СМИ о том, что происходит за закрытыми дверями зала судебных заседаний. Общественность ознакомят лишь с приговором и то в урезанном виде – с его вводной и резолютивной частями.

Иллюстрация: Максим Смагин

Мёртвые сраму не имут?

Когда смотришь на сайтах судов области, какие дела назначены к рассмотрению, все чаще натыкаешься на фразу «закрытое судебное заседание». Среди них – дела о взыскании алиментов, о кражах и мошенничестве, о похищении человека, убийствах… Пытаясь разобраться, почему суды так часто проходят в закрытом режиме, журналист «Облгазеты» обратилась к заместителю председателя облсуда Евгению Шумкову.

– Закрытое судебное заседание возможно при рассмотрении уголовных, гражданских и административных дел, – говорит Евгений Шумков. – Всегда в закрытом режиме проходят суды, где подсудимыми или потерпевшими являются несовершеннолетние. Это требование закреплено не только в российском законодательстве, но и в «Минимальных стандартных правилах Организации Объединённых Наций, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних». Там записано, что «…право несовершеннолетнего на конфиденциальность должно уважаться на всех этапах, чтобы избежать причинения ей или ему вреда из-за ненужной гласности или из-за ущерба репутации».

В качестве примера юрист привёл уголовный процесс в Берёзовском городском суде над убийцами Дмитрия Рудакова. История – готовый сценарий для фильма ужасов. Четверо подростков от 14 до 16 лет завели в укромное место парня-инвалида, не способного в силу особенностей развития оказать сопротивление, всячески глумились над ним, избивали и забили-таки до смерти. Следуя букве закона, процесс над убийцами провели в закрытом для прессы и слушателей режиме. Однако усилия избежать «ненужной гласности» сильно запоздали. Жуткие подробности расправы сняла на видео и выложила в сеть по горячим следам тринадцатилетняя приятельница убийц. Слышно, как она смеётся за кадром, просит дать и ей возможность ударить. А оперативники признаются, что у них кровь стыла в жилах от увиденного.

Эта история заставляет усомниться в незыблемости упомянутых выше стандартных правил ООН. Репутация не даётся человеку от рождения и навеки. Он сам её создает, бережёт и наносит ей ущерб. Закон к несовершеннолетним гуманен: девица отделалась отправкой в учебно-исправительное учреждение, парни получили реальные сроки лишения свободы, но менее десяти лет, хотя, будь они взрослыми, могли бы загреметь на пожизненное. Их имена скрыты под буквами Б., А., И., К., ничто не мешает, выйдя на свободу, начать жизнь с чистого листа. К их жертве закон не так милостив: имя Дмитрия Рудакова везде названо полностью, поскольку ему было 20 лет, да и мёртвые сраму не имут.

После оглашения приговора одна из родительниц осуждённых, выходя из зала суда, бросила другой: «Из-за этого идиота нашим детям жизнь поломали!» И они принялись ругать судью за то, что назначил «огромную» сумму в возмещение морального вреда, что пока её не выплатишь, дети не смогут получить условно-досрочное освобождение. Гуманность закона они явно не оценили.

Секрет Полишинеля

Допускается закрытое разбирательство и в случаях, когда открытый процесс может раскрыть информацию о коммерческой, врачебной, военной, государственной тайне или поставить под угрозу безопасность участников процесса. Также закрытым может быть судебный процесс или его часть, где затрагивается частная жизнь граждан, охраняемая статьей 23 Конституции РФ.

– Эта норма не является безусловной, – объясняет Евгений Шумков. – Суду при принятии решения необходимо учитывать характер и содержание сведений о частной жизни лица, возможные последствия разглашения таких сведений. В качестве примера можно привести дело Владимира Васильева, рассмотрение которого завершилось недавно в Ленинском районном суде Екатеринбурга.

Пример, прямо скажем, не самый удачный, поскольку на скамье подсудимых находился сынок полковника Росгвардии, и отец ради смягчения его участи пошёл на подлог. Когда Владимира Васильева, устроившего страшное ДТП, в котором погибли два человека, доставили на медэкспертизу, отец сдал анализ мочи вместо сына. Утаить данный факт не удалось, но высокопоставленному силовику преступление сошло с рук, его к ответственности так и не привлекли. От публичного суда его также оберегали. Многие судебные заседания проходили в закрытом режиме под предлогом неразглашения то медицинских сведений, то персональных данных. Возможно, судья Александр Суслов рассчитывал, что отсутствие публики и СМИ подвигнет Васильевых, старшего и младшего, дать признательные показания. Но, увы, оба от откровений уклонялись, ссылаясь на 51-ю статью Конституции, позволяющую не свидетельствовать против себя и своих близких.

Разумеется, в любых делах – гражданских, административных, уголовных – могут присутствовать подробности и детали не для посторонних ушей. Их перечень, дающий основания для проведения судебного разбирательства в закрытом режиме, не так уж и велик, к тому же, согласно постановлению Верховного суда, он является исчерпывающим. Беда в том, что при желании любую норму закона можно истолковать расширительно. Этой возможностью пользуются и защита, и обвинение, пытаясь скрыть от публики шокирующую правду, оградить от огласки неблаговидные поступки высокопоставленных лиц. Впрочем, утаить правду всё равно не удаётся: она имеет свойство прорываться сквозь препоны. Так что секрет Полишинеля лишь подрывает авторитет правосудия, веру в его беспристрастность.

Подготовлено в соответствии с критериями, утверждёнными приказом Департамента информационной политики Свердловской области от 09.01.2018 №1 «Об утверждении критериев отнесения информационных материалов, публикуемых государственными учреждениями Свердловской области, в отношении которых функции и полномочия учредителя осуществляет Департамент информационной политики Свердловской области, к социально значимой информации».

  • Опубликовано в №65 от 14.04.2021
Областная газета Свердловской области