«Дома трещали невыносимо, животные тоже»: как 60 лет назад из-за радиоактивного загрязнения расселяли и ликвидировали село Тыгиш Каменского района?

60 лет назад в Свердловской области ликвидировали село Тыгиш из-за катастрофы на химическом комбинате «Маяк». Свыше тысячи человек вынуждены были покинуть свои дома и переехать в другие населённые пункты, а село с с 500-летней историей сровняли с землёй. В День Святой Троицы, 20 июня, переселенцы и их потомки вновь собрались на месте, где некогда была их малая родина, чтобы почтить память Тыгиша и вспомнить годы, когда этот населённый пункт ещё существовал.

Неизвестные в скафандрах

Осень 1957 года, по воспоминаниям коренной жительницы Тыгиша Лидии Промошиной, была особенно жаркой. Ещё в октябре она, семилетняя девочка, бегала с сельской детворой в лёгкой летней одежде. Детей забавляли странные мужчины, облачённые в прорезиненные защитного цвета «скафандры», высокие бахилы и в больших очках. Они ходили по деревне с длинными палками в руках, которыми водили по земле, домам, животным.

– Мы не понимали, что это за люди, одетые, как космонавты, – вспоминает Лидия Промошина. – Они ничего никому не говорили, а сейчас я понимаю, что в руках у них были дозиметры. Когда к новым домам их подносили, треск был спокойный, а вот ветхие дома трещали невыносимо. Они проверяли коров – животные тоже трещали.

Потом люди в скафандрах уехали, а в Тыгише продолжилась обычная жизнь. Это было рыбацкое село: в одноимённом озере, по берегу которого растянулось поселение, водилось много карася. А из ближайшего ручья, который впадал в Тыгиш, дети ловили гольянов прямо в сачки из марли. Взрослые работали в колхозе, на пашню ездили всем селом с песнями, купались в озере, собирали грибы и ягоды, которых летом 1958 года уродилось необычайно много.

– Мы жили спокойно, ничего не подозревали, ведь информации никакой не было, – рассказывает Нина Кузнецова, которой в 1958 году было 12 лет. – Помню, как однажды я и ещё две девочки пошли в лес за ягодами. Идём с бидончиками земляники, и вдруг возле нас останавливается машина, из которой выходит мужчина и говорит нам: «Девочки, эти ягоды ядовитые, их нельзя есть, вываливайте срочно!» «Как это ядовитые? Мы всю жизнь их ели», – подумали мы – и бежать. Но мужчина догнал нас, вывалил ягоды на землю и растоптал их. Мы тогда сильно испугались, а потом оказалось, что это был врач из другого села, который уже обо всём знал.

Добровольно-принудительно

Первые слухи о радиационном загрязнении в Тыгише начались только через два года после катастрофы на «Маяке». Но сельчанам не спешили разъяснить ситуацию и рассказать об опасности радиации: почти вся информация о Восточно-Уральском радиоактивном следе (ВУРС) была засекречена. Люди не могли понять, что происходит, и почему их заставляют покидать свои дома и малую родину.

– Атом, атом, атом. А что за атом – никто не знал, – мотает головой Нина Кузнецова. – Мы пыли не видели, воздух был чистым, и никто не верил. Папа, помню, всё время говорил, что это переселение – вредительство. Взрослые думали, что наше село хотят забрать, ведь здесь всё хорошо: и рыба, и птица, и природа такая, и озеро. Но когда поняли, что переехать всё равно придётся, родители очень плакали: это было их родное место, столько трудов…

В 1959 году в Тыгише начали появляться приезжие: люди из Челябинска-40 (ныне Озёрск) и солдаты. Они следили за переселением, помогали с переездом в ближайшие населённые пункты, например, в посёлок Лебяжье или село Покровское Каменского района. Кто-то добровольно покидал свои дома, кого-то вынуждали. Причём, не понимая опасности, люди вывозили с собой всё: заражённый скот, зерно, картошку, дрова, сено, мебель, утварь. Родители Нины Кузнецовой продали только что построенный дом, а сами переехали в Каменск-Уральский.

В тот же год осенью тыгишскую школу эвакуировали в Лебяжье. А 10 ноября третьеклассницу Лидию погрузили с чемоданом в машину и увезли к тёте вслед за школой. Родители оставались в Тыгише ещё полгода, и каждые выходные дочь возвращалась в родное село.

– Мои родители уехали почти самые последние из Тыгиша, – говорит Лидия Промошина. – И в селе тогда было очень страшно: дома опустели, по улицам только брошенные кошки и собаки бродили. А родителям всё равно было очень тяжело морально покинуть село.

Осталось только поле

Переселение Тыгиша длилось два года.

– Почему нас так долго переселяли? Потому что домов-то ещё не было, – объясняет коренной тыгишанин Виталий Моськов. – А когда перевозить стали, ничего ещё не было готово: дома с щелями между брусьев, без крылец и электропроводки.

Когда последние жители покинули Тыгиш, дома сожгли, а территорию распахали. От места, где когда-то кипела жизнь, осталось чистое поле, на котором потом выросла необычайно крупная земляника. По словам Нины Кузнецовой, люди приезжали на родное место после переезда и вёдрами собирали ягоду, даже не догадываясь о причинах её больших размеров.

– Нас тянет сюда до сих пор, – признаётся Нина Кузнецова. – Наша инициативная группа собирается здесь каждый год: мы стараемся облагораживать это место, косим траву, скамеечки и стол сделали. В 2010-м поставили памятник и капсулу заложили. Хочется это сохранить.

Возглавляет инициативную группу бывших тыгишан Виталий Моськов. Когда его семья покинула родное село в 1959 году, ему было всего четыре года. Но Тыгиш мужчина хорошо помнит. Он показывает на поляну, где раньше были школа и церковь. Теперь тут каждый год в Троицу собираются бывшие тыгишане и их семьи.

– Мой дом был, где эти кусты, – указывает рукой в сторону Виталий Моськов. – Деревня-то была огромная: дома от того жёлтого берега до этого леса стояли, всё было огорожено забором, а здесь ворота были. Лес ближе рос, справа тополя стояли высокой стеной. А там… – он останавливается, вглядываясь куда-то вдаль, глаза начинают блестеть. – Кладбище было. Всё здесь перемололи.

Совершенно секретно

О последствиях жизни в заражённой радиацией местности бывшим тыгишанам говорить непросто. Нина Кузнецова осталась одна из четверых детей. Её брат умер в 30 лет, сестра и мама жили дольше, но болели. У Лидии Промошиной родители ушли из жизни в 60 лет, а родной брат – в 50 лет.

– Может, мы не столько от радиации пострадали, сколько от переживаний. Все были морально убиты, силы и здоровье потеряны, – вздыхает Лидия Александровна.

О том, что их родное село было ликвидировано из-за радиационного заражения, жители Тыгиша узнали спустя десятки лет. Информация об аварии на «Маяке» была строго засекречена советским правительством. Однако первые данные о ней раскрыл в 1976 году советский диссидент и учёный-биолог Жорес Медведев. Он же через три года написал книгу «Ядерная катастрофа на Урале», которая вышла в США. И только через десять лет в СССР впервые подтвердили факт взрыва на химкомбинате. В ноябре 1989 года на симпозиуме Международного агентства по атомной энергии рассказали о причинах, характеристиках и последствиях техногенной аварии. Но, по словам бывших жителей Тыгиша, информация о ВУРСе и настоящих причинах исчезновения села дошла до них только в 1990-х годах.

– Я считаю, что люди должны знать об аварии на «Маяке» и о том, почему наши деревни исчезали. История должна существовать, чтобы мы о ней не забывали, – говорит Лидия Промошина.

• Опубликовано в №111 от 24.06.2021