В четверг в Турине стартует финал Гран-при по фигурному катанию. На итальянский лёд выйдут сильнейшие фигуристы планеты, сумевшие попасть в шестёрку лучших по итогам этапов серии. В соревновании спортивных пар за медали будут бороться сразу три российских дуэта, среди которых – уралец Александр ГАЛЛЯМОВ, выступающий с Анастасией Мишиной. Нам удалось пообщаться с Александром накануне его полёта в Турин.
"Удивили оценки канадцев"
– Александр, поздравляем вас с тем, что в свой первый взрослый сезон вы сразу же попали в финал Гран-при! В потенциале вашей пары, думаем, никто не сомневался. Но была ли поставлена тренерами такая высокая задача, или для вас и вашей команды это стало, скорее, приятным сюрпризом?
– Честно скажу, мы не особо думали о финале, я бы даже сказал, вообще не думали. Нет, сказать, что нам повезло, тоже неправильно, мы просто сумели показать то, над чем работали на тренировках. Были, конечно, какие-то помарки, недочёты, но теперь к финалу всё это мы постараемся исправить.
– На международных турнирах вы не опускались ниже первого места аж с юниорского чемпионата мира 2018 года (там была бронза). Эта ответственность давила?
– Прошлый сезон очень удачно для нас сложился, но когда вышли на взрослый уровень, постарались об этом не думать. Мы были юниорами, а по сравнению с мастерами это совсем другое катание. Нам будто пришлось начинать заново. Теперь очень важна хореографическая составляющая, представление программы, скольжение. Прокат зависит уже не только от элементов.
– Последний этап в Японии в плане конкуренции получился в разы сильнее французского: там выступали действующие чемпионы мира – китайская пара Суй Вэньцзин и Хань Цун. Каково было оказаться с ними на одном льду?
– Особого волнения из-за этого у нас не появилось, наоборот, было очень интересно покататься с этими спортсменами, посмотреть на их мастерство – не каждый день выпадает такая возможность. Конечно, сравнивать нас нет смысла, у них очень высокий рейтинг, они вице-чемпионы Олимпиады, двукратные чемпионы мира. А мы ещё только начали заявлять о себе.
– Но если китайцы были почти недосягаемы, то с канадской парой Кирстен Мур-Тауэрс и Майклом Маринаро за серебро вы вполне могли бороться…
– Канадская пара ведь тоже очень опытная, им уже по 27 лет. Я смотрел на них на других стартах, а потом и на тренировке в Саппоро, у них очень красивая произвольная программа, мне самому она понравилась. Но меня, честно говоря, удивили оценки за произвольную программу – по технике мы их обошли на шесть баллов, а по компонентам им поставили на восемь баллов больше, чем нам… Это, конечно, странно.
– В итоге вам досталась бронза, канадцам – серебро. Будь наоборот, в финал бы вышла ещё одна российская пара Евгения Тарасова и Владимир Морозов. Думали ли об этом?
– У нас всё-таки не командный вид спорта. На Олимпиаде проводят командные соревнования, ещё есть командный чемпионат мира. На Гран-при этого нет. Конечно, мы слышали о таком раскладе, но старались не думать. Понимаете, на что ты катаешься, то, соответственно, и зарабатываешь. В этот раз Евгении и Владимиру не повезло. Очень надеюсь, что они в сезоне ещё реализуют всё, что задумали.
"Болельщики поблагодарили за Шому"
– Вы впервые выступали в Японии, зрители в этой стране обожают фигурное катание. Анастасия писала, что практически никто, кроме японцев, не смог купить билеты на турнир, что даже есть квоты…
– Нам очень понравилась японская публика, они так нас поддерживали, подарили подарки… Редко бывает, что столько болельщиков приходит уже на открытую тренировку. Я как-то не особо следил за ситуацией с билетами, но может быть, что действительно приоритет при продаже отдаётся японцам, ведь у них появляется возможность увидеть фигуристов на домашней арене, для них это настоящий праздник.
– Вы сказали о подарках, что дарят фигуристам японские фанаты?
– Нам подарили шарфы, открытки, альбом с нашими фотографиями с юниорского чемпионата мира, рисунки – наши с Настей портреты, очень красиво получилось. Если вспомнить показательные выступления на этапе Гран-при в Гренобле, там была забавная ситуация – мы стояли рядом с Шомо Уно. Так как он небольшого роста, ему даже пришлось встать на зубцы, чтобы его было видно на общей фотографии. И я решил помочь – просто поднял его (смеётся). Болельщики обратили внимание, им очень это понравилось, и они поблагодарили меня в письме. Это было приятно.
– А после соревнований с фигуристами сборной приключилась уже не очень приятная история – был потерян багаж, где находились коньки. Это не повлияло в итоге на тренировочный процесс?
– Тут надо сказать, что сначала у нас поменялся маршрут домой из-за забастовки в аэропорту в Хельсинки. На соревнования мы летели как раз через Финляндию до Осаки, а оттуда в Саппоро. Обратно пришлось лететь до Токио, оттуда до Москвы и уже потом в Питер. И когда мы прилетели в Токио, абсолютно никто не получил свой багаж – мы очень удивились, не знали, что делать. Его либо не успели, либо забыли погрузить в самолёт… Когда долетели до Москвы, написали несколько бумаг о том, что не получили багаж. И буквально в среду (27 ноября) удалось получить багаж. И уже на вечерней тренировке мы были с коньками. Поэтому подготовка к финалу началась вовремя.
– Поясните для наших читателей, почему бы другие коньки такого же размера не спасли ситуацию?
– Коньки – это индивидуальный инструмент каждого фигуриста. Их надо раскатывать, они же сначала очень жёсткие. Для меня лично это довольно больная процедура: чтобы их раскатать, мне требуется порядка двух, иногда даже трёх недель. На коньках, что у меня сейчас, я катаюсь первый сезон, перешёл на них в апреле. Старые – с прошлого сезона хоть и раскатанные, но всё равно уже вызывают некое чувство дискомфорта, больше даже на подсознательном уровне, ведь ты всё равно думаешь, что это не те коньки, на которых катаешься каждый день.
– С каким настроем едете в Италию? Может быть, обсуждали с тренерами цель – определённое место, медаль?
– Нет, об этом мы совсем не думаем. Нам надо просто хорошо выступить, а дальше дело за судьями. Понимаете, если спортсмен думает о каком-то месте, результате, он забывает о работе, это сталкивает с пути.
Я надеюсь, что в этот раз будет не такой тяжелый перелёт и акклиматизация. Потому что поездка в Японию нам в этом плане далась тяжело, чувствовали себя вялыми. Я даже был удивлён, потому что в прошлом году мы были в Канаде на финале Гран-при – разница с московским временем составляла восемь часов, но было легче. Да и летели в Японию мы на трёх самолётах – летишь шесть с половиной часов и понимаешь, что потом ещё лететь дальше, а дальше – дорога на автобусе… В Италии всё должно быть намного удобнее.
О Екатеринбурге
В парном катании сейчас сразу несколько фигуристов из нашей области показывают очень достойные результаты – Александр Коровин, Дмитрий Ялин, в юниорах – Роман Плешков. Вы начинали в Екатеринбурге…
– Да, на коньки я встал в пять лет – мама привела меня на «Юность», я тренировался у Натальи Евгеньевны Карелиной, она меня многому научила. В Петербург мы с семьёй переехали, когда мне было почти 9 лет. Для родителей это был, конечно, очень серьёзный шаг в жизни. Думаю, не каждый способен на такое ради своего сына, чтобы дать ему новую ступеньку в его карьере. Когда я приехал на просмотр в Петербург, то просто загорелся желанием здесь кататься, хотелось многому научиться. Я смотрел на спортсменов, которые тренируются здесь, на лучших – и думал, что мне надо не только их догнать, но и перегнать.
В Екатеринбурге у меня живут бабушка, дедушка, двоюродная сестра. Но долго не было времени, чтобы приехать. А этой весной у меня появилась возможность повидаться с родными, и, к счастью, у меня это получилось.
- Опубликовано в №223 от 04.12.2019
