Русский советский драматург, 80-летие со дня рождения которого отмечается сегодня (трагически погиб в 1972-м), был убеждён: «Писать надо только о том, отчего не спится по ночам».
Россия на удивление тихо отмечает юбилей Александра Вампилова. Урал – вообще никак. Ни библиотеки, ни литературные музеи. Нет имени Вампилова и в театральных афишах. На фоне того, как возбуждаемся мы порой с «кумирами на час», ситуация с классиком отечественной драматургии странная. Или он уже «выписан» нами из классиков?
– Определённо – классик, – решителен в оценке литературный критик Леонид Быков. – Но, зная историю литературы, понимаю: иногда между жизнью художника и его признанием – огромная дистанция. В России и Пушкина до открытия ему памятника не почитали за классика.
Похожие истории с признанием таланта – у Маяковского, Есенина, Бродского, Высоцкого… Часто случается, надо отойти, отодвинуться от писателя, его жизни, чтобы осознать значимость его творчества. С Вампиловым ситуация ещё сложнее. В отличие, например, от Высоцкого, которому при жизни явно «недодали», зато потом началось эмоционально преувеличенное признание таланта и заслуг, Вампилов при жизни вроде и не был в забвении. Его печатали. Его пьесы ставили. Правда, в провинции. И сам Вампилов ни одного спектакля по своим пьесам на столичной сцене так и не увидел. Но! Георгий Товстоногов, легендарный худрук легендарного БДТ, взявшийся за постановку «Прошлым летом в Чулимске», уже тогда называл пьесу «совершенством – сродни пьесам Чехова, Горького». А уж когда, не дожив несколько дней до 35-летия, Александр Вампилов ушёл из жизни, интерес к его творчеству разом обрёл грандиозные масштабы. В 1974-м, через полтора года после трагической гибели драматурга, спектакли по его пьесам шли в 52 театрах России! Сегодня же, вы правы, практически не встретишь его пьес в афишах.
– Выросло поколение, которое не знает даже имени Вампилова. Хотя, может, и видело экранизации его пьес. Но опять же: «Старшего сына», учитывая анекдотичность ситуации, ещё могут посмотреть как комедию, а на «Утиной охоте» заскучают…
– Мы развращены антрепризами, предлагающими спектакль как отдых. Даже если ставится классика, не пытаемся найти там глубинных смыслов. Ни в Гоголе, ни в Чехове. Что уж Вампилов! И это одна из причин забвения «неразвлекательного» драматурга. Другая – изменилось Время. Не Вампилов плох (или оказался плох) – время определило иные ценности. Обратите внимание: примерно в одно время, в начале 1970-х, ушли из жизни Николай Рубцов, Александр Вампилов, Василий Шукшин, Геннадий Шпаликов – так же, примерно в одно время, их творчество, их герои ушли из читательского контекста. Заслуженно? Перестали быть актуальны? Вряд ли.
Припоминаю: Владимир Сорокин, очень провокативный писатель, однажды, когда критиковали его эпатажные тексты, успокаивал оппонентов: «Да что вы! Это же только буковки на бумаге…» Тексты Вампилова – не «буковки на бумаге». Он писал о том, что бередит душу.
– «Писать надо только о том, от чего не спится по ночам», – сказал он однажды…
– Да-да-да! И вот главное, почему, на мой взгляд, Вампилова сегодня не ставят: вампиловской сценой стала вся наша страна. Молодой драматург был проницателен. Он угадал драму безыдеального существования, тотального безверия, массового пофигизма, которая со временем захлестнёт страну. Вот – захлестнуло. Помните диалог в «Прощании в июне»? «Кто честный человек? – Тот, кому мало дают. Дать надо столько, чтобы человек не мог отказаться, и тогда он обязательно возьмёт!». Разве не актуально?
Или – из «Утиной охоты». Зилов – официанту Диме, бывшему однокласснику: «Я, допустим, беру и продаю тебя за копейку. Потом мы встречаемся и я тебе говорю: «Старик, у меня завелась копейка, пойдём со мной, я тебя люблю и хочу с тобой выпить». И ты идёшь со мной, выпиваешь. Потом мы с тобой обнимаемся, целуемся, хотя ты прекрасно знаешь, откуда у меня эта копейка. Но ты идёшь со мной, потому что тебе всё до лампочки, и откуда взялась моя копейка, на это тебе тоже наплевать…» Дима не понимает Зилова, а ведь тот очень жёстко и точно формулирует: официант Дима – из когорты людей без нравственных колебаний. Ни рефлексии, ни веры. Всегда бодры, деловиты, уверены в себе. Такие не сомневаются, не отчаиваются… Так вот, сейчас – эпоха официантов.
– Звучит как диагноз…
– При этом Вампилов не был «обвиняющим» автором. Когда после «Утиной охоты» у него спросили: «Как вы могли написать такую пьесу в год 50-летия Октября?», он ответил: «Так ведь Зилов – это я». Нет, пьеса не автобиографична, но… Сегодня мы много и умело спрашиваем с других, а надо бы повзыскательней быть к себе. Как Лермонтов, когда писал «с себя» Печорина, как Вампилов, создавший Зилова.
По убеждению Вампилова, «духовная сторона человеческого характера бесконечна в обе стороны». Его Зилов – как у Чехова «плохой хороший человек». И в этом сложность интерпретации характера на сцене. Как ставить? Как играть? Хороший человек с чертами плохого? Или плохой с чертами хорошего? К тому же «Утиная охота», главная пьеса Вампилова, написана, на мой взгляд, для чтения, а не для сцены. Помните: Зилов всё время вспоминает себя, видит в эпизодах прошлого – какой он плохой работник, какой плохой сын, плохой муж. И эта постоянная ретроспектива – испытание для театров, особенно нынешних, которые уходят во внешние эффекты. А тут глубина нужна. Каждый эпизод-воспоминание – взгляд в себя. Кажется, Сартр говорил об особенности восприятия мира человеком: «Ад – это другие». Зилов же открывает ад в себе самом. Молод, здоров, но…
– … но как говорил о своём герое сам Вампилов, «плакал он или смеялся – по его лицу мы так и не поймем».
– Верно. И вот как показать на сцене эту фантомную боль? Как сделать её понятной сегодня? Очень хорош был Олег Даль – Зилов в телеверсии «Утиной охоты». Внутренне хорош. Но внешне ему не хватало тех качеств, которые не случайно зашифрованы Вампиловым в имени Зилова. Он Виктор. Победитель. Его «физика», его ум и проницательность – всё говорит о том, что человеку многое было дано. А он терпит поражение.
– Оказывается сродни тем охотникам, которые больше собираются на охоту, чем стреляют дичь. Как не выцвесть, не «поддаться эрозии», как и с чего заводится труха в человеке – одна из главных вампиловских тем. Другая – герои, отмеченные душевным идеализмом. Сарафанов в «Старшем сыне», Валентина в «Прошлым летом…» Честно говоря, даже лет тридцать назад нужны были определённые зрительские усилия, чтобы «принять» героиню, которая упорно чинит палисадник всякий раз, как его упорно ломают…
– «Ну должны же они понять – в конце концов», – говорит Валентина… Знаю случай, когда театр, взявшийся за «Прошлым летом…», отказался от постановки, потому что не смог найти актрису на роль. Она должна быть одновременно не от мира сего и с огромной внутренней силой. А сегодня вы много видите таких девушек?
– Но тогда «вопрос на засыпку»: могут герои Вампилова вернуться на сцену или…
– Да! Масштаб обобщения умножается иногда самим временем. А жизнь сегодня, повторяю, развивается «по Вампилову». И не исключаю, появится режиссёр, в руках которого «Утиная охота» окажется пьесой не только для чтения, но и для театральной сенсации.
По обе стороны рампы
Валентин ВОРОНИН, народный артист России, актёр Свердловского театра драмы:
_nNwPuhk_type8.jpg)
Фото: Музей Свердловского театра драмы
– В «Старшем сыне» (спектакль 1971 г.) я играл Бусыгина. И хотя согласно названию пьесы он – главный персонаж, мы все понимали: главный – Сарафанов. Он, наивный провинциал, один воспитывает-поднимает двоих детей, подрабатывает в духовом оркестре на похоронах и стесняется этого… Но сколько же в нём жизнестойкости и света! В таких людях – сила и смысл жизни. В кино эту роль блестяще сыграл Евгений Леонов, но как грандиозно играли Сарафанова у нас Константин Максимов и Игорь Охлупин (на снимке в центре. – Прим. ред.) Два легкомысленных пацана, в поисках ночлега постучавшие в первое светящееся окно, нашли вдруг в этой семье столько чистоты, добра, расположенности друг к другу. И происходит их перерождение…
Общеизвестно: что за стенами театра – то востребовано и на сцене. К сожалению, сегодня празднует своё всесилие «мурло». С подачи Николая Коляды слово стало нарицательным, но ещё раньше именно Вампилов стал предвестником тех «героев», что пришли сегодня в жизнь и на сцену. Надолго? Не знаю. Но убеждён: время этих персонажей пройдёт, снова возникнет потребность в таких героях, как Сарафанов, как Валентина из «Прошлым летом в Чулимске». Уже возникла! Не случайно в 2005-м Свердловская драма снова ставила «Старшего сына». Время было проблемное – хотелось надежды со сцены. А сегодня к героям Вампилова мы то и дело обращаемся со студентами в Театральном институте, где я преподаю.
Я вам так скажу: нас не будет, а Вампилов останется. В том числе и в истории мирового театра.
- Опубликовано в №152 от 19.08.2017
