Испытание медведем

• Опубликовано в №16 от 28.01.2017

На испытательной станции Невьянского общества охотников и рыболовов в посёлке Быньги прошли первые в этом году притравки и испытания подружейных и норных собак.

К сожалению, это единственная станция на всю область. Как рассказал «ОГ» председатель общества Александр Стадухин, здесь «работают» один медведь (есть и медведица, но ещё слишком мала), четыре кабана (две свинки), по нескольку енотов, барсуков и лисиц. Все живут в благоустроенных на лесной лад жилищах. Медведи, поскольку их обеспечивают трёхразовым питанием, спать на зиму не легли. Живут они в специально оборудованных берлогах, битком набитых сеном. Когда холодно, затыкают вход и переживают холода в полудрёме.

Как всё происходит? Да, это своего рода гладиаторы, но до смертоубийства не доходит. Предвижу вопли зоозащитников, но поверьте, в природе зверей поджидает гораздо больше опасностей и неприятностей, чем здесь. На медведя прошло 25 напусков. То есть он ходил на цепи, прицепленной к тросу, а собаки пытались по очереди его облаять, остановить, а то и прикусить за мягкое место – то есть сделать то, что от них и требуется на охоте. Причём именно за мягкое место. Здесь-то, когда зверь на цепи, можно облаять его мордой к морде, а в лесу этот номер может закончиться печально.

Напусков на кабана было 16, все они происходили в специальном вольере площадью в четыре гектара. Причём это не просто огороженная сеткой-рабицей полянка с кустиками, сетку надо ещё и заглубить в грунт на полметра, а то и на метр – иначе кабан запросто пророет себе ход и поминай как звали. Гладиатором на этот раз работал очень даже не хилый секач, так что иной раз непонятно было, кто, кого гоняет – собака секача или наоборот. Гонял неумех кругов по пять по периметру вольеры. Но это притравка, здесь судей нет, оценок никто не выставляет. Заплатил хозяин 400 рублей и посмотрел, как ведёт себя собака с диким зверем.

Другое дело испытания, здесь уже работу лайки, а это основная охотничья собака на крупного зверя, оценивают эксперты. У собаки должны быть и документы – родословная, уже присвоенные дипломы и прочая-прочая. А само испытание проходит по сценарию притравки, но уже с оценками. Ну и высший пик – состязания, здесь уже балльная система, с личными и командными зачётами, победителями и призёрами.

У норных всё происходит несколько иначе. Нора – это просто траншея, наглухо обшитая досками, и сверху кое-где есть крышки, на случай, если барсук, к примеру, одолел таксу и её надо срочно вызволять. Или, наоборот, всяко бывает. Кстати, всех такс Стадухин называет коротко: «Истерика. Только выпрыгнули из машины – и непрерывное тявканье на всё и вся. Но в норе, как правило, работают, стараются в меру способностей».

Содержать такую станцию – дело непростое, мало таких энтузиастов, поэтому и услуги здесь платные, но люди едут не только со всей области, но и из других регионов. А что касается жестокого обращения с животными – здесь другой случай. Станцию обслуживают ветеринары, ставят все необходимые прививки, подлечат, ежели что. В природе у зверей гораздо больше битв, чем здесь.