В Таллине, в сердце столицы Эстонии, с сентября 2018 года есть, как говорится, наш человек: самый успешный уральский драматург последних лет, ученицаНиколая Коляды Ярослава Пулиновичработает в Русском театре. По воле случая оказавшись в Таллине, корреспондент «Облгазеты» посетил единственный в Эстонии профессиональный театр, работающий на русском языке, и встретился с Ярославой.
Она легко откликается на мою просьбу встретиться с ней в Таллине. Найти сам Русский театр не составляет труда. Как писал Сергей Довлатов, проживший в Эстонии три года: «Таллин – город маленький, интимный. Встречаешь на улице знакомого и слышишь: «Привет, а я тебя ищу…». Путеводитель сообщает: «Выразительное в архитектурном отношении здание театра стиснуто с левой стороны зданием гостиницы, а справа зданием городской администрации». Добавить нечего. Находится театр на Вабадузе вяльяк, по-русски – площадь Свободы. Театр действует с 1948 года. Под него отдали здание кинотеатра, построенное кинопродюсером Леоном Файнштейном в 1926 году, которое спроектировал в стиле ар-деко известный латвийский архитектор Фридрих Скуиньш.
Афиша у входа сообщает весьма разнообразный репертуар – Достоевский, Вампилов, Шекспир, Ионеско, Володин. Классика перемежается с современными эстонскими и российскими авторами. Ярослава встречает меня в фойе театра. Мы по-европейски обмениваемся рукопожатиями. По тёмным коридорам пробегаем в её кабинет – экскурсия ещё впереди.
«Я не очень уверена, что эта история на всю жизнь»
Летом 2018 года работать в Эстонию Ярославу лично пригласил художественный руководитель театра - Филипп Лось.
– Мы с Филиппом давно знакомы, – говорит Пулинович. Мы сидим в её кабинете с большим книжным шкафом. Из окна открывается завораживающий вид – Таллинская церковь Святого Иоанна, построенная в 1867 году.
– Мы познакомились с Филиппом в Москве, на фестивале драматургии «Любимовка» – он делал читки по моим пьесам. Филипп тогда работал в Москве и занимался современной драматургией. Затем его пригласили режиссёром сюда, в Таллин, – продолжает Ярослава. – Про себя я могу сказать, что это была не какая-то спланированная «акция». Наверное, и у Филиппа это было спонтанное решение. Возникла потребность театра в драматурге, он подумал и пригласил меня. А я тоже подумала и решила – а почему бы и нет?
– Вы стали штатным драматургом. В российских театрах нет такой должности.
– Да, в России есть только завлит в репертуарном театре. А на Западе такая должность очень распространена – это человек, который выстраивает репертуарную политику театра, помогает режиссёру в поисках пьес. К примеру, сейчас я пишу для Филиппа пьесу, которую он хочет выпустить в следующем сезоне. Как строится мой день? Очень по-разному. Всё зависит от премьер, потому что перед ними писать пьесы не получается. Нужно заниматься информационным оповещением. Программки, релизы, афиши и так далее. Сейчас (наш разговор состоялся 28 января. – Прим. «ОГ») спокойно, и можно прочитать пьесы. Нам очень много их присылают.
– Это же рискованно – переехать даже не в другой город, а в другую страну.
– Переезжать, на самом деле, было не так страшно. Как-то я три месяца жила в Америке в писательской резиденции – это был самый долгий срок, который я провела за пределами России. Поэтому не очень себе представляла, что такое эмиграция. Но сдругой стороны, я понимаю, что тут «тепличные условия»: у меня есть работа, мне помогли оформить документы. И конечно, тут нет такой проблемы с языком. Однако если человек планирует оставаться в Эстонии надолго, то эстонский ему будет необходим. Но в Таллине проживает около 220 тысяч русскоговорящих людей. Это процентов сорок населения города. Все молодые эстонцы знают английский, а те, кто постарше – говорят по-русски. Но и в целом тебе тут всегда помогут. Эстонцы – нация очень интеллигентная.
– Как у вас с эстонским языком?
– На данный момент не учу. Знаю, конечно, несколько фраз, на этом пока всё. Ну, во-первых, пока времени нет, потому что нужно идти на курсы. А во-вторых… я не очень уверена, что эта история на всю жизнь. Но в Эстонии из всех стран Прибалтики проживает больше всего русских. Я не жила в Литве и Латвии, но знаю, что Эстония достаточно много вкладывает в интеграцию населения. Здесь остались русские школы, детские сады. Они успешно существуют. В магазинах, банках, на вокзалах – всё дублируется на русском языке.
– Репертуар у вас очень необычный – от Достоевского до Пелевина. В Русском театре нет стремления обращаться только к российским авторам?
– Конечно нет. Давайте пройдёмся по репертуару. Совсем скоро у нас будет премьера спектакля «Не удивляйся, когда придут поджигать твой дом». По пьесе польского драматурга Павла Демирского. 25 января был выпущен спектакль «Похороны по-эстонски». Это по известному эстонскому автору Андрусу Кивиряхку. Он, скажем так, современный эстонский Пушкин – «наше всё». Он самый успешный драматург и писатель на данный момент в этой стране. Его переводят, его ставят в Европе. В этой пьесе он пытается вскрыть раны своего народа. Пьеса-рефлексия о том, «что есть мой народ». Думаю, в России таких пьес не хватает. В общем, репертуар очень разный. Единственное – всё идёт на русском языке. Играют на русском, но всегда есть синхронный перевод на эстонский в наушниках. Кстати, в любом эстонском театре в Таллине ты точно так же можешь взять наушники и смотреть спектакль на русском языке.
– А публика?
– На 90 процентов это русские. Наверное, на десять – эстонцы.
– На входе я увидел афишу и удивился, что у вас очень много премьер.
– За этот сезон уже порядка шести. И это ещё не конец. Это связано со спецификой маленького города, ведь Таллин – город небольшой, а его русскоязычная часть, которая ходит к нам, ещё меньше. Поэтому все спектакли быстро успевают посмотреть все желающие, и нужно предлагать что-то новое.
– Какое у вас основное направление? Европейский театр сейчас тяготеет к современным, авангардным постановкам.
– Есть и классика, и современное. Наш театр старается сломать представление о провинциальном театре. Многие думают, что хороший «правильный» театр – это «сохранение традиций и ничего нового». Нет. Такой театр априори мёртв. Театр – это не музей. Без живого слова он не может долго жить. В музее можно повесить картину и смотреть несколько десятков лет. А театр – это всегда высказывание живого человека, который стоит на сцене здесь и сейчас. Поэтому репертуар театра как минимум на пятьдесят процентов должен состоять из современной драматургии. Думаю, что наш театр достиг этого соотношения. К примеру, недавно был спектакль по Виктору Пелевину «Омон Ра». В апреле будет по моей пьесе – «Хор Харона».
– Ярослава, в Екатеринбурге очень много драматургов, много театров, много спектаклей. Николай Коляда продолжает выпускать своих учеников. В Эстонии также бьёт театральный ключ?
– Нет… Я очень скучаю по Екатеринбургу, по тому току, который пронизывает наш город. Когда ты переезжаешь в место, где в восемь вечера уже всё закрывается, а жизнь очень спокойная и размеренная, всё время вспоминаешь Екатеринбург. Да, где-то не очень ухоженный, где-то раздолбанный, но который живёт круглосуточно. Там реально бьёт ток. Недаром многие говорят, что на уральских разломах рождается так много странных и талантливых людей. Мне, кажется, что на Урале энергия клубится прямо на поверхности. И, конечно, мы тут с Ромой (Сенчиным, – прозаик, литературный критик, муж Ярославы. – Прим. «ОГ») чувствуем какое-то энергетическое голодание. В Екатеринбурге ты можешь выпасть из жизни на какое-то время, но потом выйти в центр города и моментально погрузиться в эту энергию. Человек в Екатеринбурге живёт совсем другой жизнью. Ходит в музеи, театры. Может подорваться и слетать в Новосибирск, чтобы посмотреть спектакль Тимофея Кулябина. Есть ощущение непрекращающейся жизни, очень высокого её темпа. Но здесь жизнь медленнее, спокойнее. В этом есть своя прелесть, но больших толчков она не даёт. Есть отдельные люди, идеи, но сильного движения, как на Урале, нет. Представить здесь, например, такое явление, как школа Коляды – трудно. Я этого не вижу.
– Если Екатеринбург – это город театральный, то Таллин…?
– А Таллин – тоже город театральный! Эстонцы невероятно любят театр. Я была в шоке, когда узнала, что при населении страны в 1,3 миллиона театры посещают в среднем два миллиона. То есть каждый эстонец, считая стариков и детей, сходил за год два раза в театр. Они любят театр, и многие хотя бы раз в месяц ходят в театр. Это есть в их культуре. В Эстонии играют на высоком уровне и постоянно стараются развиваться. У них постоянно открываются какие-то площадки. Недавно открылась Vaba Lava (в переводе – «Свободная сцена»), где люди могут осуществлять разные театральные проекты. В Эстонии развиты театр и музыка.
Крепкие театральные связи и Тарковский
Наша беседа продолжается во время экскурсии по театру. Экскурсии, к слову, получилось две – одна по пустому театру, а вторая на следующий день: Ярослава отложила мне билеты на спектакль «Похороны по-эстонски».
– У театра были трудные времена, после распада Союза, когда многие говорили, что Русский театр не нужен в Эстонии, но это быстро пресекли, – рассказывает Ярослава. В пустом большом зале выключен свет. Мы светим телефонами на огромный расписной потолок. – У каждого театра есть своя история, и она не может состоять только из побед. Сейчас мы находимся в относительной стабильности. Недавно прошёл ремонт, пристроили здание.
У Русского театра действительно богатая история. На его сцену за 70 лет выходили многие большие звёзды Советского Союза. Здесь ставили Роман Виктюк, Виталий Черменёв, играл Анатолий Солоницын. К слову, режиссёр Владимир Седов ставил здесь спектакль «Милый лжец», художественным руководителем которого был Андрей Тарковский.
– Связи с Россией остаются, – продолжает Ярослава. – Много режиссёров приезжают сюда ставить спектакли. Эстонские театры приглашают наших режиссёров тоже. Театральные взаимосвязи очень крепкие. В России сейчас происходит абсолютный театральный расцвет. Много талантливых режиссёров, актёров, драматургов. И в Эстонии происходит примерно то же самое. Это две страны рядом, и им интересно обмениваться идеями, концепциями.
– Кого-нибудь из Екатеринбурга хотели бы здесь увидеть? – спрашиваю я.
– Всех бы рада была видеть, – смеётся Ярослава. – Уральцы бы здесь могли навести шороху в культуре.
Мы выходим на крыльцо попрощаться.
– Эстония – очень красивая страна, здесь есть много чего посмотреть, – заключает Пулинович на фоне заснеженных шпилей Старого города. – Рядом Финляндия, Швеция. У нас здесь появилось много хороших знакомых и приятелей. Тут немало разных людей, с которыми всегда интересно общаться. К примеру, я совершенно случайно познакомилась с людьми, которые приглашали в Эстонию… екатеринбургскую группу «Курара». Говорят: «Олег Ягодин, знаете?». А я закричала: «Так это же наши!».
- Опубликовано в №24 от 09.02.2019
