Брат космонавта, лётчик, полярник и друг «ОГ»

В этом году исполнилось 60 лет полярной станции Новолазаревская, расположенной в 80 километрах от атлантического побережья Антарктиды. Сейчас на ней находятся 32 участника 66-й Российской антарктической экспедиции, среди которых есть один уралец – специалист по радиообеспечению Александр ПРОКОПЬЕВ, старший брат космонавта из Екатеринбурга Сергея Прокопьева. Александр вместе со своими коллегами отправился на Южный континент 21 января из Санкт-Петербурга и прибыл на Новолазаревскую 8 апреля. За два с половиной месяца пути на ледоколе «Академик Фёдоров» наш земляк преодолел более 11 500 морских миль, или почти 21,3 тысячи километров. В эксклюзивном интервью «ОГ» Александр Прокопьев рассказал о своей работе, загадочной Антарктиде, её реальных и вымышленных обитателях.

Долгая дорога

– Как проходил ваш морской поход?

- По пути в Антарктиду мы сделали две остановки для пополнения запасов топлива и продовольствия. Первую – 25 января в немецком городе Бремерхафен, вторую – 26 февраля в столице ЮАР Кейптауне. Маршрут нашего корабля пролегал через Данию, пролив Ла-Манш, мыс Финистерре в Бискайском заливе, Канарские острова и далее вдоль побережья Африки. После Кейптауна мы взяли прямой курс в Антарктиду. До высадки на Новолазаревской я побывал ещё на трёх полярных станциях: Мирный, Прогресс и Молодёжная. На них прошла замена зимовочного состава станций и выгрузка провианта, техники и всего необходимого для жизнедеятельности.

– Добрались без приключений?

- В общем-то без особых приключений, не считая трёхдневного шторма в сороковых, так называемых «ревущих» широтах (пространство в Атлантическом океане между 40° и 50° широты ниже южной оконечности Африки, где дуют сильные западные ветры. – Прим. ред.).

– Южный континент встретил хорошо?

- Каждый раз, когда мы подходили к берегу, погода благоприятствовала нашему пути. Всегда было солнечно, пусть с небольшим ветерком, но с хорошей видимостью и без осадков. Так сразу и не скажешь, что это одно из самых суровых мест на нашей планете.

– Какая погода на станции Новолазаревская?

- Погода на станции бывает разной, так же, как и в любом другом месте. Бывает тепло – около нуля градусов, бывает и холодно – -30…-35ºС, но при влажности 20–30 процентов такой мороз переносится очень легко. Температурный рекорд на станции -41ºС, сказывается близость океана. Честно говоря, я думал, что будет немного похолоднее. Больше всего неприятностей доставляет ветер, шалит до 40 м/с, а бывает и полный штиль.

– Сейчас в России осень, а в южном полушарии – весна. Организм не сходит с ума от такого несоответствия?

- Да ладно вам! Для нас, уральцев, такие климатические перепады дело привычное, ничего в этом удивительного нет. Привыкли уже.

Пингвиний базар

- Что больше всего запомнилось во время путешествия?

- В прибрежной зоне Антарктиды обитает очень много всякой живности. Пока наш корабль кочевал между станциями, весьма интересно было наблюдать за местной фауной. Были и киты с косатками, тюлени и морские леопарды, множество всяких птиц и, конечно же, пингвины. Этот символ Южного континента вызывает больше всего эмоций. Они очень смешно бегают.

– Правда, что пингвины в Антарктиде, как голуби в Екатеринбурге, – наглые и бесстрашные?

- Что правда, то правда. Пингвины, особенно Адели, ещё то хамьё. Вечно чем-то недовольны и что-то постоянно делят промеж собой, дерутся, кричат.

– Птицы живут рядом с вами? Нет желания привезти их на родину?

- Я слишком мало за ними наблюдал, чтобы говорить о каких-то повадках. Наша станция находится в восьмидесяти километрах от берега, и в зимний период здесь животных совсем нет. Первые птицы, поморники, прилетят только в ноябре. Иногда забредают пингвины, чтобы соорудить гнёзда и отложить яйца. А вот на Урал точно никого везти не надо. Пусть они живут в своей стихии, к которой привыкли. Это их дом, а мы лишь наблюдатели.

– Вы проходили карантин перед тем, как ступить на поверхность Антарктиды, чтобы не занести чужеродную для материка флору и фауну?

- Такого тотального карантина не было, в этом нет необходимости. А вот международные комиссии летают по станциям с проверками.

– В России начинается четвёртая волна коронавируса. А у вас, в царстве холода, как обстоят дела с ковидом?

- Перед выходом в экспедицию из Санкт-Петербурга мы все сдавали ПЦР-тесты, прошли двухнедельный карантин, и поэтому подцепить вирус нам просто неоткуда.

Будни полярников

– Что представляет собой Новолазаревская?

- Станция состоит из нескольких стационарных построек разной площади. Дома возведены на сваях, чтобы их не заметало снегом в бурю. Три строения являются жилыми, а для половины живущих в них людей одновременно и рабочим местом. Обитание на станции достаточно комфортное. Все здания находятся в шаговой доступности, не дальше 100 метров друг от друга, это очень удобно в сильный ветер, когда видимость хуже некуда, а идти надо.

– Сколько времени станция может функционировать в автономном режиме?

- Учитывая все запасы, она может без проблем существовать года полтора минимум.

– Чем занимаются члены экспедиции?

- Если в двух словах, то обслуживающий персонал поддерживает жизнедеятельность станции на должном уровне, а научный сектор занимается мониторингом различных данных и отправкой этой информации в Арктический и антарктический научно-исследовательский институт. Из всего массива этой информации мне интересно было наблюдать на мониторе сейсмолога серию небольших землетрясений в южной Атлантике.

– А ваша работа в чём заключается?

- На станции я занимаюсь всеми видами связи, собираю от «научников» отчёты с их наблюдениями, обрабатываю и пересылаю на Большую землю, а также веду переписку с руководством института. По необходимости осуществляю радиосвязь с санно-гусеничными походами, когда они ходят за топливом к береговой нефтебазе на ледовом барьере. Оборудование на станции достаточно современное, это различные по назначению и мощности КВ- и УКВ-радиостанции для разных видов связи и несколько дублированных каналов спутниковой связи.

– Как выглядит ваше рабочее место?

- Моя радиорубка – это комната 4 х4 метра, в которой расположено всё необходимое оборудование, а все антенны находятся на крыше дома и на мачтах поблизости.

– На станции есть развлечения? Катаетесь на лыжах, или станцию запрещено покидать в одиночку?

- У нас есть небольшая, но очень приличная библиотека, настольный теннис, бильярд и даже волейбольная площадка, которая используется только в летний период. Лыжи здесь вообще неактуальны. Оазис Ширмахера, на котором стоит станция, – это сплошные камни, а вокруг лёд и огромный ледяной купол высотой 400 метров. Станцию можно покидать для прогулок только в хорошую погоду с разрешения начальника станции, с радиостанцией в кармане, с обязательной записью в журнале, где описан маршрут движения, время контрольной связи и возвращения домой.

НЛО и нацисты

– Городские легенды утверждают, что Антарктида – место скрытного обитания инопланетян. Вы или другие сотрудники станции видели их?

- Давайте не будем выдавать желаемое за действительное. Если бы кто-то что-то видел, об этом бы уже вовсю говорили. Нет. Никто и ничего не видел.

– Вы не боитесь, что на вашей станции может повториться сюжет фильма «Нечто», где неизвестное инопланетное существо расправляется с членами американской антарктической станции? В итоге ими овладевает паранойя, и они перебивают друг друга.

- Ничего мы не боимся. Это же по американской станции «Нечто» шарахается, вот пусть они и переживают. Ну а в психологическом плане небольшой группе людей прожить год на относительно маленькой площадке на самом деле непросто. Все люди разные, каждый со своими тараканами в голове. Многие из нас уже зимовали на разных полярных станциях и поэтому, опираясь на опыт бывалых и с порцией хорошего юмора, зимовка проходит довольно гладко. Наш штатный психолог – это начальник станции. Его опыта с лихвой хватает, чтобы предвидеть и гасить любые конфликты.

– Кстати, Новолазаревская ведь располагается в районе Новой Швабии, где, опять-таки по легендам, в подземной базе скрылся Адольф Гитлер и другие нацисты. Не встречали никого из них или их «тарелки»?

- Да перестаньте уже! Ни Гитлера в «тарелке», ни других нацистов с инопланетянами никто здесь не встречал. Поверьте мне на слово. Я проверял.

– Как вы относитесь к подобным мифам?

- Все эти байки, по-моему, популярны по одной причине – это непаханое поле для фантазий, которыми можно кормить неокрепшие умы с экранов телевизора. На основе любой реальной истории можно таких домыслов настроить, что ни один психиатр не разберёт.

Новые мечты

– Вы влюбились в Антарктиду с первого взгляда?

– Не то чтобы влюбился, но всё, что здесь происходит, очень интересно. Условия труда в Антарктиде абсолютно нормальные. Быт налажен. Все станции давно обжиты. Ну и что, что погода шалит иногда. Так что, если вдруг меня пригласят посетить Антарктиду ещё раз, то я отказываться не стану.

– Когда вы отправлялись в Антарктиду, вы хотели увидеть там звёздное небо без светового шума. Удалось?

– О да! Звёздное небо – это основная достопримечательность Антарктиды. Сумасшедшая красота. Звёзды совсем не такие, как дома. Очень хорошо видно Млечный Путь, Большое и Малое Магеллановы облака, а спутники Юпитера просматриваются даже в простой бинокль.

– За южным сиянием тоже наблюдаете?

– Полярное сияние здесь – обычное дело. Оно действительно завораживает. Разноцветные всполохи переливаются и шевелятся, как живые. Можно час или два провести на улице, просто задрав голову в небо. Однажды совершенно случайно я был свидетелем пролёта болида (яркого метеора – Прим. ред.), по всей видимости, довольно приличных размеров. Он оставлял за собой длинный след зелёного цвета. Лунное гало тоже интересное зрелище. Оно бывает в тихую морозную погоду. Особо хотелось бы отметить перламутровые облака – очень редкое явление, их появление возможно только в полярной зоне.

– Я знаю, что вы ведёте дневник. Много страниц уже исписали?

– Ну, кое-что написал. В пути на корабле было много свободного времени, поэтому решил проводить его с пользой, чтобы зафиксировать свои впечатления о поездке. Вдруг кому-то, много лет спустя, будет интересно это почитать. Ещё делаю много фотографий из экспедиции. Иногда получаются на самом деле очень интересные кадры.

– Скучаете по родным? Пока вы в Антарктиде, ваш брат Сергей готовится ко второму полёту в космос осенью 2022 года.

– С родными я регулярно общаюсь по телефону. Слава Богу, сотовая связь добралась и до Антарктиды, а также через интернет по одному из популярных мессенджеров. Ко времени намеченного полёта Сергея я как раз уже должен быть дома. И намерен принять участие в его проводах на орбиту.

– Ждёте открытия музея космоса и планетария в Верхней Пышме, которое запланировано на эту осень?

– С большим нетерпением! Давно пора это сделать. Именно в таких местах в детских головах рождаются мечты и формируются жизненные цели. Надеюсь, что наши городские власти и губернатор Свердловской области окажут достойную помощь и поддержку в этом важном для людей начинании.

– А вы свою мечту выполнили?

– Свою мечту я ещё не выполнил до конца. Я ею наслаждаюсь, прямо здесь и сейчас. Что же будет потом – об этом я буду старательно думать по дороге домой, времени для этого будет достаточно.

– Чтобы вы пожелали нашим читателям?

– Никогда не останавливаться на пути к своей мечте, какой бы сумасшедшей она ни была. У меня же получилось, и у вас получится! Дерзайте! Успехов вам!

• Опубликовано в №178 от 25.09.2021