«Лучевая терапия показывает результаты не хуже, чем хирургия»

В прошлом году в Свердловском областном онкодиспансере началось масштабное переоснащение радиотерапевтической службы. Летом на базе СООД открылся Центр лучевой терапии – тогда же его посетил министр здравоохранения России Михаил Мурашко (см. «ОГ» №130 от 21.07.2020). Появление новых линейных ускорителей помогло сделать лечение более эффективным и безопасным. В интервью «Облгазете» руководитель радиотерапевтической службы свердловского онкодиспансера Дмитрий Бенцион рассказал, какую роль в лечении пациентов играют физики и в каких случаях можно вылечить рак без операций.

Прямо в цель

– Дмитрий Львович, в прошлом году онкодиспансер начал использовать для лечения два новых линейных ускорителя, ещё один запустили в этом году. Также три аппарата находятся в аренде СООД. Какой эффект должно дать такое переоснащение?

– Прежде всего новые ускорители помогут нам сделать доступнее высокотехнологичную медицинскую помощь. Раньше наружную лучевую терапию ежегодно получали около четырёх тысяч пациентов. Благодаря внедрению новых машин мы ожидаем, что количество пациентов по итогам года вырастет примерно на две с половиной тысячи. Сейчас мы перераспределяем потоки в сторону современного оборудования.

– Чем отличается новое оборудование?

– В отличие от гамма-аппаратов ускорители более точные. Работая со старыми аппаратами, мы не можем подвести к опухоли большую дозу излучения из-за того, что есть риск повредить соседние здоровые ткани.

– За счёт чего врачам удаётся попасть точно в мишень? Проводятся ли какие-то расчёты и особые процедуры перед лечением?

– У нас реализуется современная система планирования терапии. Всё начинается с предлучевой подготовки. На этом этапе проводится сканирование пациента – внешне оно напоминает диагностическую компьютерную томографию. Полученные изображения конструируются в трёхмерную картинку. После этого с изображениями работает врач-радиотерапевт. Он наносит на тело человека специальные контуры и производит расчёты. Дальше подключается медицинский физик – в специальной компьютерной программе формируется план лечения, распределяются дозы.

В день процедуры человека помещают на стол линейного ускорителя, фиксируют. Перед тем как провести облучение, аппарат делает снимок – чтобы уточнить, что опухоль находится в необходимых координатах. И только после этого происходит облучение, которое длится несколько минут. Если во время лечения человек худеет более чем на 10 процентов – мы делаем новый план лечения.

– А есть технологическая возможность направлять лучи так, чтобы они совсем не задевали соседние органы и не было никаких побочных эффектов?

– Считается, что даже самая малая доза может вызвать какие-то эффекты в организме: и с точки зрения воздействия на опухоль, и с точки зрения возникновения болезней. Такого, чтобы лечение прошло для организма совсем бесследно, даже на самом современном оборудовании не бывает. Вопрос в том, насколько выражены лучевые реакции. При проведении лучевой терапии тяжёлые осложнения возникают только в пяти процентах случаев. При назначении такой терапии онколог всегда взвешивает, как человек её перенесёт. Есть люди с диабетом, сердечно-сосудистыми заболеваниями, у которых лучевые реакции протекают более выраженно, чем у людей без патологий. Кроме того, во время лечения мы проводим медикаментозную терапию, которая помогает справиться с рвотой, диареей, стоматитом и другими побочными эффектами.

– Вы рассказывали, что производить расчёты врачам помогают специальные медицинские физики. Сколько таких специалистов в штате свердловского онкоцентра?

– У нас есть целый отдел медицинской физики и радиационной безопасности. Там работают люди с физическим образованием. Во всём диспансере их десять человек.

– Это редкая специальность?

– Медицинских физиков готовят не так широко, как врачей. Это штучная и важная специальность. Насколько мне известно, сейчас есть группа в УрФУ. Мы активно ищем персонал. У нас новое оборудование, возрастающие объёмы медицинской помощи. Работа творческая, ребятам нравится. Студенты с интересом приходят к нам на экскурсию и на практику.

Альтернатива операции

– В каких случаях лучевая терапия применяется вместо операций?

– Во-первых, она используется в случаях, когда в хирургическом вмешательстве по причине сопутствующих патологий отказывает анестезиолог или сам пациент по каким-то причинам не соглашается на операцию. Вторая ситуация – ряд диагнозов, при которых радиотерапевтическое лечение по результатам сопоставимо с хирургическим. Это лечение опухолей головы и шеи на ранней стадии, рак предстательной железы. Иногда хирургическое лечение невозможно по причине расположения опухоли. Например, при метастазах в функционально значимые зоны головного мозга. Тогда проводится так называемая стереотаксическая хирургия. Она безопасна и не требует наркоза. Также технологию можно применять при метастазах в лёгком, в костях, в печени.

– Как человек чувствует себя после радиохирургии?

– Основная проблема в том, что на месте повреждённых клеток может возникнуть радионекроз. В результате у пациента могут возникать головные боли, тошнота. Но это лучше, чем если в головном мозге останется остаточная опухоль. Это состояние корректируется с помощью лекарств.

– Часто в нашем онкодиспансере проводят такие стереотаксические операции?

– Раньше со старым оборудованием мы ежегодно проводили до 100 таких операций. У нас был только один аппарат, который позволят реализовывать эту технологию. Сейчас мы используем для радиохирургии один свой аппарат и два аппарата, которые находятся в аренде у онкодиспансера. Рассчитываем выйти на показатель более 200 стереотаксических операций в год.

– Вытеснит ли когда-нибудь лучевая терапия другие существующие методы лечения?

– Думаю, что за каждым методом, который используется для лечения онкологических пациентов, останется своя ниша. Сейчас перспектива снова за лекарственным лечением – все смотрят вперёд на таргетную и иммунотерапию. Эти направления стремительно развиваются. Хотя, возможно, будут какие-то изменения, завершатся исследования, которые докажут, что ещё в ряде случаев лучевая терапия показывает результаты не хуже, чем хирургия. И количество пациентов, которые получают радиотерапевтическое лечение, будет расти.

– Хватает ли в нашем онкодиспансере существующих мощностей для того, чтобы оказывать помощь всем, кому это необходимо?

– Последние годы нагрузка на врачей – колоссальная. За счёт совершенствования диагностических методов выявляемость онкозаболеваний, в том числе на ранних стадиях, растёт. Поэтому онкологическая служба нуждается в определённом апгрейде. Но с технологической точки зрения, если сравнивать с другими регионами, у нас хорошая ситуация. Шесть линейных ускорителей – мечта любой больницы. Если не брать во внимание федеральные и частные медицинские центры, наш – один из лучших по оснащённости. К нам приезжают на лечение пациенты из соседних регионов, были даже из Крыма.

– Какие планы по развитию радиотерапевтической службы есть в СООД?

– У нас запланировано приобретение ещё трёх линейных ускорителей по федеральной программе. Каньоны (специальные помещения с толстыми стенами – Прим. ред.) у нас для этого есть.

• Опубликовано в №99 от 04.06.2021