25 февраля режиссёру Алексею Балабанову исполнилось бы 60 лет. Он до этой даты не дожил – его не стало 18 мая 2013 года. Про Балабанова написано и сказано много. Его при жизни чаще называли провокатором, после смерти – одним из главных российских режиссёров современности. Но, пожалуй, наиболее точно подходило к нему слово самобытный. В минувшие выходные в Ельцин Центре проходили Дни Алексея Балабанова – показы фильмов, творческие встречи с актёрами. Был и особый гость – продюсер практически всех картин Балабанова, сценарист, близкий друг режиссёра – Сергей СЕЛЬЯНОВ.
Вместо предисловия
На газетной полосе в очередной раз не имеет смысла доказывать значимость того или иного фильма Алексея Балабанова. Не будешь спустя 12 лет вставать на защиту «Груза 200», рассуждать о «Жмурках», «Войне», «Морфии». Все эти картины говорят сами за себя. Время – лучший кинофестиваль.
Балабанов это понимал. Он остро чувствовал время. И за известностью никогда не гнался. Хотя «Брат» и «Брат-2» так быстро разошлись на цитаты, что к двум извечным русским вопросам добавился третий, не потерявший актуальности и сейчас: «А в чём сила, брат?»
Фильмы Балабанова смотрят, знают, ценят. Ажиотаж в Ельцин Центре это только подтверждает. Нам же было интересно встретиться с Сергеем Сельяновым, поскольку он для Балабанова – больше, чем продюсер. Мы попытались с Сергеем Михайловичем вспомнить, как всё начиналось и как продолжается сейчас.
Сначала был «Трофим»
Не повстречайся они в конце восьмидесятых на Высших курсах сценаристов и режиссёров, может, и не такими бы были фильмы Балабанова. Это, конечно, условное замечание, но именно их творческий союз подарил все самые известные картины Алексея Октябриновича – от «Брата» до «Я тоже хочу».
Мало кто знает, что их сотрудничество началось не с «Брата». Если опустить ранние работы про свердловский рок-клуб, то до 1994 года у Балабанова было два полнометражных фильма – «Счастливые дни» (1991) и «Замок» (1994), сделанных без Сельянова.
А в 1995-м появился их первый совместный проект – 20-минутный «Трофим», сделанный для киноальманаха «Прибытие поезда». Начиналось всё достаточно случайно. В 1994 году в Ялте проходил Кинофорум молодых кинематографистов. Владимир Хотиненко, Дмитрий Месхиев, Александр Хван, Валерий Тодоровский, Сергей Сельянов и многие другие решали, куда же должно двигаться новое кино. И в итоге были отобраны четыре режиссёра, которые должны были снять короткометражки для альманаха, приуроченного к столетию первого Люмьеровского показа. Одним из них был Сергей Сельянов. Однако его режиссура тогда перестала интересовать и написанный вместе с Балабановым сценарий он снимать не стал. А Алексей Октябринович, который даже не был на форуме в Ялте, стал.
«Трофим» – короткая история о том, как деревенский мужик в 1904 году зарубил топором своего брата. Сбежав от правосудия в Санкт-Петербург, мужик, в исполнении Сергея Маковецкого, случайно на вокзале попал в кинохронику французского кинорежиссёра и также случайно сохранился на плёнке на сто лет. В 1994 году ленту нашли и восстановили, но момент с попавшим в кадр мужиком тут же вырезали и бросили в корзину.
– «Трофим» – это горькая история про человека, – рассказывает Сельянов (на встрече, которую он проводил в Ельцин Центре, казалось, что порой ему невероятно трудно говорить про Балабанова. Сельянов брал большие паузы… Иногда у него краснели глаза). – Сюжет, конечно, брутальный – убил брата, бежал, потом его ловят. А финал – символичный. Отрезали плёнку и выкинули. А мы-то знаем, что за этим человеком целая судьба. И сердце как-то ёкает. Ради этой эмоции и был снят фильм.
«Классный режиссёр, но как-то…»
После «Трофима» уже появился «Брат». Фильм, который сейчас принято упоминать только как культовый или легендарный. По сути, «Брат» стал разделительной чертой – новое время и новое кино. Балабанов так чётко уловил происходящее со страной и с её людьми, что создал настоящую киноэнциклопедию жизни 90-х.
– Лёша посмотрел вокруг, – продолжает Сельянов. – Время было необычно. Нужно было делать фильм «про сегодня». Ему удалось сделать высказывание о достоинстве. Для меня «Брат» прежде всего про это. Балабанов всегда писал сценарий для себя. Даже наши коллеги и друзья, когда читали сценарий фильма «Брат», говорили мне: «Лёха, конечно, написал такое…Он классный режиссёр, но как-то так…». Отказывались работать с нами и как-то поддержать. Все отказались. Денег было настолько мало, что сейчас такой бюджет сложно представить – 99 тысяч долларов. Пока мы не сняли фильм, никаких других денег не было. Но главное не это. Главное, «Брат» – хорошее кино.
– Чувствовался тогда успех?
– Любовь и успех нельзя предугадать и нельзя купить. Через месяц продажи кассет начали расти, а к концу лета («Брат» вышел на кассетах 5 июня 1997 года. – Прим. «ОГ») мы поняли, что сделали любимое нашими соотечественниками кино. Это счастье для режиссёра, продюсера и всей группы – хотя бы раз в жизни сделать кино, которое нужно твоей стране. Алексей стремился делать хорошее кино и не забивать себе голову Каннским фестивалем и деньгами. Главное, чтобы фильм был таким классным, чтобы жил долго. «Брат» будет жить долго. 50 лет точно.
«Река», Набоков и «Мой брат умер»
Балабанов прожил 54 года. Он снял 12 полнометражных картин. Многого Балабанов не успел, хотя имел идеи и даже написал несколько сценариев. Между фильмом «Война» и «Жмурки» должна была быть ещё одна картина – «Река». Это малоизвестная страница из его творчества, поскольку фильм так и не был завершён. Главная актриса Туйара Свинобоева погибла в автокатастрофе. Съёмки были прекращены, но затем готовые материалы смонтировали в отдельный фильм.
В Ельцин Центре показали эту 50-минутную версию картины, основанной на произведении Вацлава Серошевского «Предел скорби», рассказывающем про колонию прокажённых в Якутии.
– Это должна была быть очень необычная картина, – говорит Сергей Сельянов. – Этническая, визуально интересная, очень выдающаяся. Была большая подготовка. Хотели снимать в Якутии, но туда не добраться. В итоге начали делать в Карелии. Это был очень серьёзный проект. Мы максимально погрузились в него. Когда пошли съёмки, сразу начались какие-то остановки. То одно, то другое. Не везло с погодой. Не было нужного снега. Но это – не самое страшное… А страшное было впереди – группа попала в аварию и Туйара погибла.
Картина была остановлена. Сняли лишь около 25 процентов. Отец Туйары Свинобоевой предлагал снять ещё одну из своих дочерей, чтобы завершить проект. Но этого не произошло. Через год Владимир Дмитриев – известный киновед-архивист, заместитель генерального директора «Госфильмофонда» – чуть ли не насильно упросил Балабанова и Сельянова хоть как-то смонтировать отснятый материал. Ему не отказали.
– Балабанов хотел много снимать. В том числе фильм по произведению Владимира Набокова «Камера-обскура», но наследник вроде не пошёл вам навстречу?
– Он всю жизнь хотел снять «Камеру-обскуру». Я несколько раз делал попытки уговорить сына Набокова Дмитрия продать права. Привлекал для этого разных людей, которые его знали. Ничего не вышло. Он относился к этому пренебрежительно. Почему-то не хотел продавать российским режиссёрам, аргументируя: «Что они могут сделать?» А у Алексея получился бы великолепный фильм.
– Незадолго до смерти Балабанов закончил сценарий новой картины, про человека с двумя душами. Что с ним? Может ли кто-нибудь снять это кино?
– За два дня до смерти он закончил сценарий фильма «Мой брат умер». Мы обменялись какими-то идеями, что делать дальше. У меня нет планов искать режиссёра под этот фильм. Но я не исключаю, что придёт кто-то и вдруг окажется, что он сможет сделать из этого сценария очень правильное кино. Возможно даже, что сейчас договорю с вами, выйду, ко мне подойдёт некто, и я пойму, что это тот самый человек.
Свитер, как у Данилы
В последнее время творчество Балабанова, кажется, вышло на новый виток. Поколение «нулевых» и люди, рождённые в конце 90-х, вдруг обратили свои взоры на фильмы Алексея Октябриновича. Не секрет, что и документальная работа Юрия Дудя подняла интерес, и даже клип Лизы Монеточки, снятый в стилистике «Брата». Балабанов словно стал для молодых братом, который вместе с Данилой Багровым покажет, как всё было двадцать лет назад.
– Мы обратную связь получаем всё время, – добавляет Сельянов. – Это какой-то живой интерес. Я это всё время чувствую. До сих пор в компанию СТВ присылают очень много писем, в основном связанных с «Братом». Есть такие: «Прошу маму связать мне свитер, как у Данилы», и это пишут люди, родившиеся после выхода фильма. В 2016 году меня позвали на концерт, посвящённый 15-летию фильма «Брат-2». В Санкт-Петербурге 18 тысяч зрителей заполнили арену. Организаторы попросили меня выступить на открытии. Шёл туда с тяжёлым сердцем, волновался очень, что из этого получится. Вышел – и перед самой сценой, где обычно стоят ярые фанаты, увидел людей, которым лет по 15–16. Думаю, наверное, на музыку пришли. Я заговорил, и вдруг они через пару секунд начали скандировать: «Спасибо! Спасибо! Спасибо!» Это было так чисто и открыто, а главное, искренне. Меня это впечатлило… Я не очень эмоциональный человек, но меня поразило…
- Опубликовано в №35 от 27.02.2019
